Или требуется выяснить о личной жизни пассажиров? Иначе говоря, не тайные ли это агенты неведомых сообществ, подпольно расползающихся по царствам-государствам с целью поклонения редкому виду тропических растений, или поглощению морковки в протертом виде? Ну и что, что это полный бред — именно такие сообщества и вызывают наибольшее опасение у первых лиц государства: если новоявленные сообщества атакуют культурную страну низменными развлечениями — страна непременно погибнет.
Или требуется выяснить о личной жизни пассажиров? Иначе говоря, не тайные ли это агенты неведомых сообществ, подпольно расползающихся по царствам-государствам с целью поклонения редкому виду тропических растений, или поглощению морковки в протертом виде? Ну и что, что это полный бред — именно такие сообщества и вызывают наибольшее опасение у первых лиц государства: если новоявленные сообщества атакуют культурную страну низменными развлечениями — страна непременно погибнет.
— Что им надо узнать??? — не сдержался и сердито воскликнул агент. Через миг он испуганно зажал себе рот: только бы пассажиры ничего не услышали!!! Иначе — прощай любимая карьера, судьба, шея… жизнь, в конце-концов!
Пассажиры не услышали, и он облегченно убрал ладонь. И мысленно обругал последними словами тех, кто скрывает от собственных агентов причину, по которой необходимо выслушивать и запоминать ахинею излишне болтливых собеседников который час подряд.
Конечно, начальству легко приказывать отыскать нечто неопределенное: это гарантирует, что агенты будут внимательно слушать все разговоры и отыщут не только то, что важно в данный момент, но и то, что окажется полезным в дальнейшем. Всем известно, что хранимых изучаемыми лицами тайн на самом деле много больше, чем считается официально, и выпытать их суть — главная агентурная задача.
Подуставшие лошади выдыхались из-за длительной поездки, агент чувствовал себя не лучшим образом. Ко всему прочему, его желудок напоминал о себе и внутренних проблемах нуждающегося в энергетическом пополнении организма все громче и громче, не желая считаться с тем, что его хозяин находится с секретным заданием на выезде и найти еду не имеет никакой возможности. Подножный — в данном случае, подкаретный — корм был крайне однообразен и представлял собой лужи дождевой воды, плюс изредка попадавшиеся травинки — когда карета съезжала с ужасающе кочкообразной дороги на ровную поляну и ехала по ней до тех пор, пока дорога не принимала более-менее сносный вид. Ни первое, ни второе у агента восторга не вызывало, а десерт в виде спелых арбузов, слив, вишен или яблок по пути не попадался ни в каком виде, даже в червивом или подпорченном.
Ожидание счастливого момента, когда путешественники подъедут хоть к какому-нибудь постоялому двору и слегка (да чего мелочиться?)… сильно перекусят, неприлично затягивалось. Да и размять косточки им бы тоже не помешало — чай, не мешки с пшеницей перевозятся, а нормальные люди.
Агент глубоко вдохнул, не менее глубоко выдохнул и опять прислушался к надоевшему до чертиков разговору. Тем более что речь наконец-то пошла о намного более интересных вещах и событиях.
— Я просто не могу понять, как этот прощелыга исхитрился попасть в высшие слои общества? Каким макаром его туда занесло? — хрипловатым от непрерывного многочасового чесания языком голосом говорил пассажир.
Агент сразу подумал о безымянном прощелыге как о советнике Логвине — только тот мог проскочить в высший свет, появившись из ниоткуда. И тем более, кого еще так обсуждать, как не советника, если путешественники едут из этого царства?
— Ну, как же? — отвечали спрашивающему, — У него высокопоставленные покровители! К тому же, он — хитрая бестия, и темные делишки проделывает тайком от всех. А все, в свою очередь, делают вид, что ничего о них не знают, потому что знают, что он точно так же знает об их тайных делишках и тоже делает вид, что ему ничего не известно.
— Ты сам-то понял, что сейчас сказал? — недовольно пробурчал агент.
— Тут такое дело… чтобы надежно закрепиться в высших слоях, надо самому сделать что-то не очень хорошее с общественной точки зрения и в то же время знать, чем занимаются другие.
— Мало просто знать, чем занимаются другие? Зачем себя подставлять?
— О, мой друг, да тебя надо всерьез учить правилам жизни в современном обществе! — протянул отвечающий, — У меня такое чувство, что ты где-то путешествовал долгие годы, и знать не знаешь о существующих нынче порядках!
— Я не всезнайка, чтобы досконально изучить светское общество.
Тем более что я в нем не вращаюсь, и общество моих друзей находится не так высоко.
— Оно и видно! — как всегда, поддакнул царевич. — Сколько времени зря терял, надо было сразу двигаться наверх!
— Нет, спасибо, у вас там слишком жесткие правила. Так почему нельзя просто знать?
— Когда в высший свет приходит новый человек, который обо всех все знает, и в то же время о его грехах не знает ни одна живая душа (мертвые предпочитают молчать), то он вызывает у большинства стойкую неприязнь и ненависть. Почему? Да потому, что никто не знает, как к нему подступиться, а он спокойно сметет с лестницы наверх каждого мешающего подняться ему к вершине. Подобным людям просто не дадут нормально жить, а то и вовсе жить не дадут, опасаясь за личную карьеру.