— Не поможет: три парикмахера погибли страшной смертью на рабочем месте во время работы над посторонним клиентом, и ни один свидетель ничего подозрительного не видел. Сами понимаете, этот барон не будет говорить каждому встречному-поперечному, что он расправляется с неугодными, но, поверьте мне, это так и есть на самом деле!
— И что мне делать? — последовал вполне предсказуемый вопрос. Ответ на него был готов намного раньше ожидаемого парикмахером: Кащей рассчитал все с самого начала.
— Я займу Ваше место, а Вам в качестве компенсации за то, что Вы немедленно покинете это заведение на некоторое время, я даю тысячу золотых рублей.
Глаза парикмахера округлились:
— За такие деньги я вам отдам парикмахерскую в аренду на два года! Стригите, кого хотите и как хотите!
— Двух недель будет достаточно, — заверил его Кащей, и парикмахер пулей выскочил за дверь, попросив передать сдачу поджидающему графу. Кащей снял плащ и надел белый халат. Вооружившись ножницами, он вернулся в зал и передал графу деньги.
— А где… — удивился граф. Кащей указал на дверь:
— У него что-то случилось дома, вот он и оставил эту работу за мной. Я его помощник, если Вы еще не знаете!
— Меня мало волнует, кто Вы! — дипломатично ответил граф. — Главное, что он меня уже постриг, а иначе я не был бы таким миролюбивым.
— Заходите еще, мы всегда будем Вам рады! — льстиво протянул Кащей, и граф, растянув рот в счастливой улыбке и развесив уши, вышел из парикмахерской, довольный собой, как никогда ранее. Кащей пригласил барона. Тот, бурча под нос не самые ласковые слова, грузно плюхнулся в кресло, и оно жалобно скрипнуло под его тяжестью. Кащей с умилением посмотрел на его пышную и роскошную шевелюру и с плохо скрываемой злодейской улыбкой потер ладони.
Барон буравил взглядом зеркало, и Кащей ненадолго задумался: ему не стоило видеть то, что будет происходить в следующие минуты. Он пошарил глазами по залу.
— Ага! — кипящая в углу на печке вода, и в ней куски белой ткани. Соблюдая максимальные предосторожности, Кащей аккуратно положил влажную тряпку на лицо барона, и быстро приступил к выполнению намеченных пунктов плана. Первым делом достал заготовленную фиолетовую краску в баллончиках, крепкий фиксирующий лак, несколько упругих и очень тонких спиц, еще кое-что по мелочам, и приступил к делу. Надел резиновые перчатки и достал гель-анестетик, которым быстро обработал голову, чтобы барон не чувствовал, что сотворится с его волосами.
Барон терпеливо ждал, хотя и высказал несколько слов по поводу того, что тряпка остывает, но Кащей, усиленно занятый его прической, шлепнул новую тряпку прямо на старую, точно так и надо, и продолжил экзекуцию.
Шипели баллончики с краской и лаком, вспомогательный клей, растворяющийся в воздухе через несколько часов после нанесения на поверхность, ровным слоем покрывал завернутые в рулончики вместе со спицами волосы. Он свернул несколько рулончиков, разделив голову точно на две половины, налысо обрил остальную часть головы и сверху закрыл все это безобразие париком, созданным миниатюрным синтезатором.
Проверил, что клей хорошо схватился, громко щелкнул напоследок ножницами у самого уха барона, снял остывшие тряпки и торжественно воскликнул:
— Прошу полюбоваться Вашей новой наимоднячей прической!
Барон открыл глаза. Его родная и любимая шевелюра была в самом идеальном состоянии, в каком он только мог себе представить. Он восхищенно ахнул и пробасил:
— Я предлагаю Вам работу моего личного парикмахера в моем родовом замке!
— Вы мне льстите, господин барон! — ответил Кащей, хитро улыбаясь. Сюрприз замедленного действия, который был спрятан под париком, произведет на барона неизгладимое впечатление. И не только на барона, но и на тех, кто в это время будет сидеть с ним по соседству. После чего барон будет искать Кащея по всему миру уже по другой причине: оказать посильную помощь в организации путешествия в те места, откуда смертные еще не возвращались.
«Что ни говори, — подумал Кащей, — а, несмотря на обилие разных мест, меня будут пытаться отправить только в одно место: на тот свет. И здесь у Бога появится немало последователей. Разбойники, двое грабителей, чуть позже список пополнит барон, а далее… Далее, еще неизвестно. Но то, что список будет расти, это точно».
— Я говорю абсолютно серьезно! — сказал барон, — Вы лучший из всех парикмахеров, что я видел, а видел я немало!
«Еще бы!» — подумал Кащей, вспоминая услышанные мимоходом короткие реплики слуг по поводу текучести парикмахеров в его родовом гнезде. Каждый месяц появляется новый, и хорошо, если старый уходит на своих двоих, и в неизвестном направлении, а не на чужих и в направлении, известном всем, у кого кто-то умер из родственников и друзей. Слава такая, что ни один человек больше не решался взять на себя ответственность за отличное состояние его прически.
— Я подумаю над Вашим предложением! — вежливо сказал он, — Такие дела так быстро не решаются.
— Это еще почему? Разве зарплата в двадцать золотых монет в год для Вас будет маленькой?
Кащей с трудом сдержался, чтобы громко не расхохотаться: мало того, что барон оказался, злым, так он еще и скупой до чертиков.