— Как свободная женщина, — улыбнулся Хассан, — она не принесет мне никакой прибыли. — Свободную я бы лучше выгнал в пустыню. А так хоть что-то выручу. К тому же она будет продаваться со свежим клеймом.
— Это верно, — согласился я.
— Я уже не говорю о том, — расхохотался Хассан, — что мне доставит огромное удовольствие ее заклеймить.
— Значит, ты и есть Хассан-бандит?
— Он самый, — кивнул разбойник пустыни. — Давай выпьем еще чаю.
Глава 10. ХАССАН ПОКИДАЕТ ОАЗИС ДВУХ ЯТАГАНОВ
Вдали от дорог и караванных путей лежит оазис Двух Ятаганов. Там живет племя бакахсов, которые вот уже более двухсот лет, после поражения в Шелковой войне 8110 К.
А., являются вассалами каваров. Шелковая война велась за контроль над караванными путями, за право сбора огромных податей с купцов и путешественников. Именно тогда торианский шелк стал необычайно популярен среди обитателей Тахари. Его повезли еще дальше на север, в Тор, Касру и Ар.
Времена, когда разбойники налетали на бредущие по пустыне караваны, почти миновали. Теперь разбойники предпочитают контролировать источники воды и колодцы, мимо которых караваны проходят в обязательном пррядке. В оазисах паши взымают с караванов налог на охрану. Как правило, данью облагаются караваны длиной более чем в пятьдесят кайилов. Эти деньги идут якобы на содержание войск, которые должны, во всяком случае номинально, патрулировать пустыню. Если покопаться в генеалогии большинства современных пашей, то окажется, что предки их правили миром с ятаганом в руке, восседая на красных кожаных седлах кайилов. Формы меняются, содержание остается прежним: справедливость и закон зависят от воли мужчин и остроты стали.
Была уже поздняя ночь, когда перед нами предстал освещенный серебряным светом трех лун оазис Двух Ятаганов.
Из полумрака, бряцая оружием, к нам кинулись какие-то тени.
— Это Хассан, — произнес чей-то голос.
— Предосторожность еще никому не мешала, — проворчал кто-то в ответ.
— Тал, — сказал Хассан привставшему на стременах купцу.
— У нас есть вода, — откликнулся тот, приветствуя бандита.
Хассан тоже привстал на стременах, оглядывая пальмы, стены из красной глины, дома, многие из которых имели куполообразную форму, и сады.
— Есть что-нибудь для меня? — поинтересовался купец.
— Да, — ответил Хассан, откидываясь в седле. Рядом с его кайилом стояла сгорбившаяся, изможденная девушка. Это была Зина. Только сейчас она носила данное ей при рождении имя как имя рабыни. Так, чтобы лишний раз ее унизить, решил Хассан-бандит. Ее подруга по несчастью, которую звали Тафа, путешествовала привязанной к кайилу одного из разбойников. С внутренней стороны бедра обеих девушек стерлись до крови, коричнево-красные потертости тянулись до самых колен. На левом бедре одной из них красовалось недавно вытравленное тахарское клеймо. Остальные разбойники вели под уздцы груженных награбленным добром кайилов.
В оазисах, подобных Двум Ятаганам, слепленные из глины и грязи домишки стоят по много лет. В этих местах годами не выпадает ни капли осадков.
Когда же дождь наконец случается, это, как правило, настоящий потоп, превращающий все вокруг в непроходимое болото. За дождями следует нашествие пробудившихся от спячки песчаных мух, буквально изгрызающих людей и кайилов. Вообще летающие насекомые встречаются исключительно вблизи оазисов. Ползучие насекомые и насекомые-хищники могут обитать далеко от воды. Задит — это маленькая птичка с коричневыми перышками и острым клювом. Она питается насекомыми. Когда песчаные мухи одолевают кайилов, задит проводит на животном по несколько часов, выклевывая из шкуры мух и их личинок. Таким образом кайил избавляется от паразитов, но приобретает крошечные ранки, которые могут загноиться и превратиться в болезненные нарывы. Погонщики лечат эту беду вытяжкой из навоза кайилов.
— Шесть дней назад, — сообщил купец, — аретаи из Девяти Колодцев совершили налет на оазис Песчаного Слина.
Сообщение меня удивило.
Я огляделся. В лунном свете было видно, что кайилы идут через сад. В предназначенных для охраны оазиса стенах зияли огромные проломы. Я насчитал одиннадцать срубленных финиковых пальм. Стволы валялись в пыли, листья засохли и покоробились, плоды недозрели. Финиковой пальме требуется несколько лет, чтобы достичь плодоносного возраста.
Финиковой пальме требуется несколько лет, чтобы достичь плодоносного возраста.
— Они ворвались сюда прошлой ночью, — сказал купец. — Нам удалось их отогнать.
— Аретаи — паршивые слины, — прошипел Хассан.
Меня удивило, что его, бандита, могут всерьез волновать такие вещи.
— Они засыпали колодец, — сказал купец. Некоторое время все молчали.
Затем Хассан мрачно произнес:
— Не шути так.
— Я не шучу, — ответил купец.
— Аретаи — паршивые слины, но они живут в Тахари.
— Колодец засыпан, — повторил купец. — Хочешь посмотреть?
— Нет, — прошептал Хассан.
— Мы пытаемся извлечь песок и камни.
Лицо Хассана стало белым как мел.
Живущему в Тахари человеку трудно представить, что можно разрушить источник с водой. Более гнусного преступления просто не существует. Такое не совершают даже во время войны. Через несколько дней весть о том, что люди из племени аретаев засыпали или попытались разрушить колодец в Двух Ятаганах, достигнет самых глухих уголков пустыни. Совершенное против подчиненных каварам бакахсов злодеяние вызовет полномасштабный военный конфликт.