. — громко выругался Клим и со всего размаху врезал кулаком в стену. И это что, тоже все прахом пойдет?! Все его победы, достижения, накопленный капитал… Кому это все теперь нужно и, кстати, кому достанется? Его матери, единственному родному и любящему человеку, которая вряд ли сможет пережить его смерть? Его так называемым замам и помощникам, не вложившим в становление дела, если разобраться, ни одной своей извилины, ни частички своей энергии? Или, может, все раздать по кусочкам своим любимым женщинам? Так их всех не припомнишь, да и какие они, к черту, любимые…
Деньги, капитал… Да при чем тут это? Не хватает чего-то очень важного и главного, ради чего, наверное, и стоило жить, ради чего и теперь стоит бороться… Но что это? Зачем надо было жить?..
Его мысли внезапно прервала Лидочка, постучавшаяся в дверь:
— Климентий Александрович, Пал Палыч грозится влезть через окно! Говорит, что неотложное дело — государственной важности.
— Ладно, пусть влазит, но только — через дверь! — поморщился Клим.
Через несколько секунд он, не скрывая недовольства, смотрел на исполнительного директора компании.
— Ну и что у тебя за горящее дело республики?
— А с тобой все в порядке? — настороженно спросил Трухин, вываливая на стол большую пачку документов. — С налоговой проблемы или наш любимый банк преподнес новые сюрпризы?
— Павел, у меня нет никаких проблем! — отрезал Клим. — А если и возникают, как ты выражаешься, сюрпризы, то я их тут же решаю. Или ты об этом до сих пор не знаешь? Давай по существу.
— Ладно, Клим, это я так, к слову… — сконфуженно замялся Трухин, прекрасно зная, что такой прищуренный и стальной взгляд босса не предвещает ничего хорошего. — Просто ты сегодня немного… обеспокоенный.
— Да, я слегка обеспокоен тем, что ты нарушил необходимое мне уединение, — с этими словами Клим взял первую бумагу из увесистой пачки, скользнул взглядом по документу. — Я так понимаю, что с «Нептуном» возникли накладки?
— Если это вообще можно назвать накладками! — выдохнул Трухин и моментально покраснел, покрылся испариной.
«Видно, большие проблемы», — отрешенно подумал Клим, уже досконально изучив реакцию своего сотрудника на различные ситуации.
— Ну!.. — Клим настойчиво буравил сталью прищуренные от испуга глазки.
— Мы проиграли этот тендер! — залпом выпалил Трухин и покраснел еще больше в ожидании взрыва.
Клим продолжал молча на него смотреть, и исполнительный директор, воспользовавшись неожиданной паузой, торопливо заговорил:
— Климентий Саныч, я знаю, как для тебя и для всех нас был важен этот объект, но дело приняло совершенно неожиданный оборот, и ситуация резко вышла из-под контроля. Какая-то крупная западная фирма по гостиничному строительству пронюхала, что на территории Крыма «завалялся» такой лакомый земельный кусочек, и в последнюю минуту перекрыла нашего «Нептуна». Сегодня с утра перезвонил сам Олейник, сказал, что к тебе дозвониться не может, принес свои извинения и, грубо говоря, поставил нас перед «факью». Шкура продажная! Я понимаю, что он на импортные миллионы купился, а то, что мы с ним уже по рукам ударили…
— Ну и что? — спокойно сказал Клим, втайне наслаждаясь округлившимися от удивления глазами Трухина. — А где ты сейчас видел, Паша, людей, умеющих хранить силу рукопожатия и слова? Безнадежно, говоришь? Тогда немедленно уладь все вопросы, связанные со строительством, и постарайся чем-нибудь занять и утешить «Астру-Нова», пока там еще не успели настроить наполеоновских планов.
Да расслабься ты, а то сидишь, как начинающий йог на гвоздях. Теряют иногда и больше!
Наверное, если бы в этот самый момент над городом пролетела стая свиней, Трухин удивился бы гораздо меньше. В критических обстоятельствах (хотя они случались крайне редко) президент, или Стальной босс, как его называли в кулуарах компании, действовал быстро, решительно и жестко. Он тут же увольнял непригодных сотрудников (неужели его, Пашу, пронесло?), ставил на уши всю компанию и мгновенно начинал действовать, после чего всеми правдами и неправдами разруливал в свою пользу самые тяжелые и запутанные ситуации. «А тут ноль эмоций и, что самое непонятное, ноль реакции», — растерянно думал Трухин, взирая на президента, напоминающего молчаливого сфинкса на своем пьедестале. А ведь все в компании знали, насколько важна эта сделка для босса: строительство крупнейшего гостинично-развлекательного комплекса «Нептун» на благодатных крымских землях было делом номер один последних нескольких лет их работы. Сколько сделок Клим для этого провернул, сколько переговоров провел, всю крымскую власть, наверное, напоил и накормил… А их дочернее строительное предприятие «Астра-Нова»? Спит и видит себя на «стройке века»! «Наверное, это мне тоже все снится!» — Трухин лихорадочно пытался найти объяснение столь феноменальному явлению.
— Кстати, Паша, — как ни в чем не бывало и совершенно благодушным тоном сказал Клим, — организуй-ка наших ребят сегодня на вечер. Давненько мы не отдыхали просто так, по-человечески! Начнем с казино, а там — куда душа попросит. Гуляем до утра — я угощаю!
Трухин окончательно лишился дара речи.
— У тебя что, какой-то праздник?! — промямлил он, силясь оторваться от стула.
— Жизни! — усмехнулся Клим и хлопнул ошалевшего сотрудника по плечу.
— Ну что? Ты сам вышел или тебя вынесли? — прямо в коридоре набросился на Трухина осунувшийся от напряжения первый зам Левченко.
— Лева, можешь спать спокойно, по крайней мере эту ночь, — пробормотал Трухин, пытаясь прийти в себя. — Сегодня нас не увольняют, потому что у шефа намечается грандиозный праздник жизни, на который — дыши глубже — мы все приглашены! Ох, чует мое сердце что-то неладное… Видно, Саныч таким изощренным образом решил организовать корпоративные похороны.
«Значит, «Нептун» ушел под воду», — задумчиво резюмировал Клим, оставшись один в кабинете и машинально раскладывая бумаги по папкам. Сегодня жизнь открыла для него еще одну, доселе неизвестную, свою сторону. Оказывается, то, что было навязчивой манией долгие месяцы и казалось крупнейшей жизненной целью, может лопнуть за одну секунду как мыльный пузырь. А для этого Ивану Ивановичу понадобилось произнести всего три слова… «Рак. Головного. Мозга», — тут же подсказал услужливый внутренний голос, вероятно затосковавший за последние несколько часов своего бездействия. А Клим почувствовал, как к его шее прикоснулись липкие и холодные пальцы СТРАХА, а на голову навалилась тяжелая бесформенная масса.
«Моя задача номер один — не оставаться наедине со своими мыслями и все силы бросить на работу, даже если придется делать вид, что мне все это по-прежнему не безразлично», — твердо решил он, залпом выпивая рюмку «дежурного» коньяка. Но он прекрасно понимал, что как раньше уже ничего не будет.
«Вот как оно с непривычки бывает: и с «Нептуном» облажался, и Пашку чуть до смерти не напугал…» — нервно рассмеялся Клим.
«Кстати, о СМЕРТИ, — тут же подумал он, еще раз наполняя рюмку, — вот не станет меня — и что будет с «Викторией», кому достанется «Астра»? Они же как мои родные дети — в них столько сил и энергии вложено! Даже доверить и перепоручить некому!.