Рак — это болезнь, вызванная страхом, накопленными обидами, дефицитом любви и подавленными эмоциями, которые сначала застревают в организме, а затем там капсулируются, приживаются и наконец потом вызревают раковой опухолью.
— Спасибо, Гиппократ, ты меня утешил! — грустно усмехнулся Клим. — Все было очень интересно и познавательно. Увы, но твоя Инструкция по счастью для меня не актуальна. Ты прекрасно знаешь, что мой счетчик уже включен и тикает с бешеной скоростью, поэтому я не то чтобы родить — даже сделать ребенка уже не успею! Максимум, на что я способен, — это прочитать Инструкцию в 30 страниц текста и уйти в мир иной хорошо проинформированным.
— Роза, которую человек держит в своей руке, и роза, которую он себе представляет, пахнут одинаково, — сказал врач с мягкой улыбкой на просветленном лице. — Главное — не количество прожитых дней, а действительно счастливые мгновения! Проживи счастливую жизнь три месяца, три дня, три минуты… Да не важно, хоть три секунды! Поймай это состояние и насладись этим чувством в полной мере, сколько бы тебе ни было отведено на это времени! Система Миропостроения организована так, что можно стартануть в любой момент. В любом возрасте, в любом состоянии и при любых обстоятельствах у каждого есть возможность начать быть счастливым!
— И с чего ты посоветуешь мне начать в моем состоянии? — Клим сделал ударение на последних словах.
— ПОВЕРЬ, что ты был очень правильно создан для выполнения вселенской задачи. Каждый человек — это творение Создателя по его образу и подобию. ПОВЕРЬ! И, КАК ТОЛЬКО ТЫ В ЭТО ПОВЕРИШЬ, автоматически включаешься в Систему, точно так же, как компьютер включается в сеть. А без этого ты, как твой выключенный ноутбук с закрытой инструкцией, будешь бездействовать и лишь изредка задумываться над тем, чем бы тебе заняться и для чего тебя создали. Оглянись вокруг! У тебя есть самое главное: инструкция по твоему применению и розетка, дающая питание. Так включайся в сеть! А включившись, полюби себя таким, каким тебя создали, — со всеми твоими «глюками» и изъянами; полюби всех таких же, как ты, и освободи наконец свою душу от годами накопленного мусора и пыли в виде страхов, обид, злости и ненависти. ПОЧИСТЬ СЕБЯ, и тебе тут же станет легче дышать. Не спорю, это кропотливая и ежедневная работа над собой — не забывать регулярно включаться в сеть, а в случае «технических» сбоев быстро перезагружаться или ставить антивирусные программы. Но поверь, оно того стоит! Включение в Систему позволит тебе почувствовать внутри себя неистощимый источник Жизни, способный на любые преобразования. Поэтому я и говорю, что за несколько дней можно успеть сделать гораздо больше, чем за всю прожитую жизнь. Даже за несколько секунд до смерти к человеку может прийти СОЗНАНИЕ И ОСОЗНАНИЕ СЧАСТЬЯ! А ради этого стоит жить! И не важно, сколько тебе осталось…
Эти фразы Клим слышал уже отдаленным эхом и в густом тумане — на него внезапно навалилась дремота, бороться с которой было бессмысленно. Последнее, что он запомнил, прежде чем провалился в глубокий сон, — это прохладный глоток воды, которую ему поднес заботливый доктор.
…Необыкновенно яркое для осеннего дня солнце залило всю палату и разбрызгало по стенам сотни неугомонных солнечных зайчиков, один из которых — особенно настырный — все время прыгал по его лицу. Клим открыл глаза и прищурился от света. Первое, что он почувствовал, это было необыкновенно бодрое физическое состояние — казалось, что энергия бурлит в каждой клеточке тела и стремится вырваться наружу.
Поднявшись, он с удивлением обнаружил, что опять находится в своей палате. «Это же надо было так вырубиться! Даже не заметил, как обратно сюда перевезли!»
— Ну что, проснулся, путешественник? — как всегда, громкий и звучный голос предшествовал появлению самого Ивана Ивановича.
«Это же надо было так вырубиться! Даже не заметил, как обратно сюда перевезли!»
— Ну что, проснулся, путешественник? — как всегда, громкий и звучный голос предшествовал появлению самого Ивана Ивановича.
Завотделением в сопровождении двух медсестер быстро подошел к Климу и тут же рявкнул командным тоном:
— А ну-ка, немедленно в постель! Ишь, какой живчик! И голову аккуратнее на подушку положи! Олечка, принесите ампулу! Ирина, через полчаса повторим диагностику! — Молниеносно раздав наставления, он присел на кровать и стал изучающе заглядывать Климу в глаза. — Ну-с, неплохо, неплохо… Как ты себя чувствуешь? Как голова? Не кружится? Не тошнит?
— Иван Иванович, столько вопросов одновременно и столько суеты вокруг моей персоны, что я даже не знаю, что вам ответить! — рассмеялся Клим. — Видно, я так крепко вчера вечером заснул на обследовании, что сейчас готов на любые подвиги: энергии — хоть отбавляй!
— Так-так, все подвиги пока отставить! — сказал доктор, подготавливая его руку для внутривенного укола. — Тем более что свой главный подвиг ты уже совершил этой ночью!
— Это какой? — удивился Клим.
— Вернулся! — радостно ответил Иван Иванович, легонько хлопнув Клима по плечу. — Ох и напугал ты нас, хотя и удивил одновременно! Я же всегда говорил, что ты — боец по натуре, справишься! Молоток! На удивление быстро пришел в себя!.. А о каком это ты обследовании говоришь? — вдруг насторожился доктор.
— А вы о чем, Иван Иванович? — Клим почувствовал, как от странного предчувствия у него непроизвольно сжалось сердце. — Я говорю о вчерашнем обследовании, на котором я нечаянно заснул, и вы решили меня не везти в палату. По крайней мере так мне объяснил дежурный врач.
— Да… — широкая улыбка мигом сошла с лица доктора, и он осторожно спросил: — Клим, какой дежурный врач, где ты его видел?
— Как это где? — предчувствие усилилось и обдало неприятным холодком. — Понятно где — там, где вы меня оставили. Причем не только видел, но и полночи с ним проговорил — классный специалист и очень интересный человек! К сожалению, имя у него даже не спросил… Может, вы подскажете? Такой энергичный, лет тридцати с виду, светловолосый, и глаза у него очень необычные — яркие, пронзительные…
— Можешь дальше не продолжать, — коснулся его руки Иван Иванович и медленно произнес, аккуратно подбирая слова: — Клим, ты всю ночь был в реанимации — в очень тяжелом, я бы даже сказал, критическом состоянии… Ты все время был без сознания, поэтому не мог ни с кем разговаривать. А где-то уже под утро вдруг все как рукой сняло! Мы даже решили, что приборы из строя вышли! Так что видишь, какая у тебя жизненная хватка?! Вот ты уже и в палате и в бой рвешься!
— Так я что… умирал? — прошептал Клим непослушным языком.
— Но ведь не умер же! — опять бодро воскликнул Иван Иванович. — Есть чудеса на свете — так что давай продолжай сражаться в том же духе, и у тебя все получится!
— Иван Иванович, а дежурный? — Клим отказывался понимать суть происходящего. Скорее заведующий был больше похож на сон, чем загадочный ночной собеседник.
— Клим, у нас не было и нет такого сотрудника, — по-отечески жалостливо посмотрел на него доктор, — а в реанимации за тобой наблюдал я собственной персоной, и дежурили несколько медсестер, а еще — известный тебе реаниматолог Павлов. Так что… Лучше забудь этот сон и думай о хорошем! Хочешь — телевизор немного посмотри, книжку интересную почитай… Кстати, я смотрю, ты этим уже занимался? — сказал Иван Иванович, вытягивая из сбившегося одеяла Клима небольшую книгу в плотной синей обложке.