. А что — тоже неплохо! — усмехаясь, произнес Клим. — В конце концов, главное не то, где заканчивается реальность и начинается иллюзия, а то, как при этом себя чувствуешь.
Надо признать, что после этого сна, похожего на замысловатый мистический триллер, он проснулся с ясной головой и необыкновенной легкостью на сердце, которой уже давно не испытывал.
«Если мое «сумасшествие» и дальше будет протекать подобным образом, то это не самый худший для меня вариант!» — заключил Клим и на центральном перекрестке резко повернул машину в другую, противоположную от заданного маршрута сторону.
— Сынок?! — Мать откровенно поразилась, увидев его на пороге своего дома «вне расписания» — утром в рабочее время. — Что-то случилось? — в ее глазах мелькнул неподдельный страх.
— Ничего не случилось, просто очень захотелось тебя увидеть! — ответил Клим, крепко ее целуя.
Бросив еще один настороженный взгляд на сына, мама поспешила на кухню ставить чайник, а он прошел в ее комнату, бывшую когда-то его детской. Свежие занавески на окнах, размеренный ход настенных часов, коллекция фикусов на подоконнике — как всегда, все чистенько и аккуратно, и, как всегда, — ощущение одиночества и грусти…
Он перевернул обложкой книжку, брошенную на диване, — мама по-прежнему оставалась верна своей привычке: чтению приторных дамских романов. Она их поглощала в таком количестве и без разбору, что Клим неоднократно пытался с нею воевать на эту тему. «Ты же умная, образованная женщина! — отчитывал он ее, когда заставал за этим занятием. — Ну как ты можешь читать эту дешевку?» Мама виновато вздыхала и прятала книгу на дальнюю полку, чтобы затем, после его отъезда, снова достать. Только теперь он понял, точнее, его осенило, что мама практически никогда не жила своей жизнью, а в последние годы, оставшись в полном одиночестве, открыла для себя доступное средство от тоски: она переживала чужие судьбы на книжных страницах, где все было очень просто, сказочно — и обязательно с романтичным красивым финалом…
— Мамуль, а где мой крестик? — неожиданно спросил Клим, с удовольствием допивая вторую чашку ароматного чая.
— У меня в шкатулке. А зачем он тебе? — Было видно, что у мамы сегодня — день сплошных удивлений. — Ты никогда его не носил и даже никогда о нем не спрашивал…
— А вот теперь — прошу, — тихо ответил Клим.
Он аккуратно принял из маминых рук маленький и немного потемневший от времени нательный крестик, с которым его крестили еще в грудном возрасте, и бережно надел.
… — Береги себя, родной! — мама с любовью поцеловала его на прощание — ее глаза светились радостью и счастьем — и незаметно перекрестила.
На душе у Клима было светло — оказывается, так приятно говорить теплые слова близкому человеку, который искренне тебя любит и всегда ждет! Он не спеша завел машину — ехать в офис не было никакого желания. Хотелось подольше сохранить в себе те чувства, которые сейчас испытывал.
Но привычный мир тут же напомнил о себе звонком мобильника.
— Алло, Климентий Саныч! Примите мои поздравления — ключик почти у нас в кармане! — бодро рапортовал Трухин. — Немного наших стараний, немного подсуетились грамотные адвокаты плюс звонок от вашего имени нужным людям — и «Нептун» опять будет у нас! Один ваш коронный ход — и от конкурентов только клочья полетят! Так когда будем их рвать?
— Я буду чуть позже, — спокойно произнес Клим. Удивительно, но сообщение о возможной близкой победе и предвкушение будущих миллионов его ничуть не взволновало.
Удивительно, но сообщение о возможной близкой победе и предвкушение будущих миллионов его ничуть не взволновало. — Ничего без меня не предпринимайте и вообще оставьте в покое этот объект — всех денег не заработать. Вам что, заняться там больше нечем?!
Повисла напряженная пауза — Трухин лихорадочно пытался сообразить, с чем связано такое резкое перевоплощение босса.
— Клим, ты что, меня не расслышал? — неуверенно переспросил коммерческий директор. — «Нептун» опять будет наш!
— Наверное, это ты меня не расслышал, — жестко ответил Клим. — Занимайтесь другими делами!..
Такое впечатление, что все перевернулось с ног на голову или, может, наоборот! Сделки, конкуренты, объекты, миллионы… — это были отблески того иллюзорного мира, в котором он так долго спал. Но теперь он проснулся, и ему захотелось совсем другого. Чего именно, Клим пока не мог понять. Но сейчас он знал, что поедет в церковь. Именно туда! Чтобы побыть в атмосфере душевного покоя, в которой он находился этой ночью…
Глава 5. Надежда
Мысли, которые мы выбираем, подобны краскам, которыми мы пишем на холсте своей жизни.
Луиза Хей
— Да, девочки, нашего босса как подменили! Я уже несколько недель хожу на работу сама не своя — не знаю, чего еще от него можно ожидать, — томно закатила красивые глазки секретарша Лидочка, разливая по чашкам свежеприготовленный кофе.
— А что тебя не устраивает, Лида? — спросила главбух Тамара Михайловна, заглянувшая на офисную кухню в обеденный перерыв. — Как по мне, так Саныч еще никогда не был таким собранным и уравновешенным, как сейчас, — меньше слов, зато больше дела, и рявкать по поводу и без перестал. Кстати, барышни, он с утра подписал ведомость на премиальные — мелочь, а приятно!
Представительницы женской половины «Виктории» отреагировали на неожиданную новость радостными возгласами.
— Я же говорю, что подменили! — ахнула секретарша. — Что-то здесь неладно…
— Да брось стонать, Лидуся! — прервала ее вздохи бренд-менеджер Илона, тщательно наводившая марафет на своем кукольном личике. — Мы тут все нарадоваться не можем, что наконец-то на работе стало легче дышать, а ты неладное ищешь. Хотя все понятно — расстроилась твоя профессионально-интимная жизнь, да, подруга? — коварно подмигнула она, сделав последний штрих к портрету кисточкой для румян. — Из мартовского кота шефчик внезапно превратился в зимнего медведя, ну, того, который в спячке!
Сравнение было встречено дружным смехом, а Лидочка покрылась пунцовыми пятнами и огрызнулась:
— Конечно, ты никак не можешь успокоиться, что этот кот с твоей крыши на мою переметнулся!
— Ладно, девчонки, угомонитесь! — сказала Тамара Михайловна. — Как бы там ни было, его мутация-сублимация всем нам на пользу пошла — только бы не сглазить!
— Шеф совсем распустил коллектив, — заявил в курилке начальник отдела кадров, — бабсовет уже больше часа на кухне кофеем балуется — когда это такое было видано?
— Мне бы твои заботы, Кирилл, — заметил Трухин, нервно пуская в потолок сизые кольца дыма. — Меня другое беспокоит: что-то в нем надломилось, а что — не могу объяснить… Знаю одно: нет жесткости — нет Стального босса. Вот я уже который день за ним бегаю, как мальчик, все пытаюсь уговорить довести до конца этот вопрос с «Нептуном», а он только отмахивается! Эх, ребята, такой лакомый кусочек из-под носа уходит, и все из-за глупости или чего там еще… Что с ним происходит — ничего не понимаю!
Клим и сам не мог понять, что с ним происходит, но эти внутренние перемены его не смущали, а скорее, наоборот, радовали.