Кажется, я и сам плакал. Как тогда в тумане. Глаза, вроде, были сухими, но на губах я чувствовал солоноватый привкус.
Наконец Вик пошевелилась. Она больше не плакала. Прощание закончилось. Уезжающий вошел в вагон и занял свое место. Поезд еще не тронулся, но все мысли уже только о дороге…
Все это чертовски неправильно. Свежайшее дерьмо. Вот уж точно. Точнее не скажешь.
Я потер лоб. Куда ни посмотри — оно. Свежайшее дерьмо.
И буквально через несколько секунд этого дерьма стало еще больше.
Я тупо смотрел на экран телевизора. Фильм уже закончился, теперь шли ночные новости. Я следил за мелькающими картинками, видя и не видя их. Так смотришь на пламя костра. Психологи утверждают, что для современного мужчины телевизор в какой?то степени является тем, чем был костер для наших предков. То есть объектом, на который можно бездумно потаращиться после тяжелого дня. Может быть. Сейчас я смотрел на телевизор именно так.
И вдруг почувствовал, как по спине побежали мурашки. Целый выводок. Ладони вмиг стали влажными, а сердце сделало кульбит и выдало короткую дробь по ребрам.
На экране крупным планом показывали ту самую больницу. Можно было даже разглядеть вновь появившуюся на двери надпись FUCK OFF. Кто?то заботливо ее обновил…
Выйдя из секундного оцепенения, я схватил пульт и прибавил громкость.
— …В которой сегодня произошло уже третье кровавое убийство. Труп мужчины изуродован до неузнаваемости так же, как два найденных ранее тела. Причем, что интересно, нож, которым были нанесены ранения, в этот раз принадлежал самой жертве. Теперь полиция не сомневается, что имеет дело с опасным серийным убийцей…
Я выключил звук. Пальцы не слушались.
Мой страшный сон. Господин Ямада. Маньяк?садист. Кто?то превратил его в мазохиста, проделав в нем десяток дырок бритвенно?острым ножом. Вжик?вжик.
И сделал это сразу после моего ухода. У этого парня было не так много времени. Полиция должна была приехать самое большее через час?полтора после того, как я ушел оттуда.
— Дерьмо, — сказал я.
— Почему? — спросила Вик.
На нее, похоже, известие о бесславной кончине господина Ямады особого впечатления не произвело. Я понимал, почему.
— Значит, Ямада не убийца. Неужели непонятно?
— Ну и что?
— Да то, что я остаюсь подозреваемым номер один у полиции. Только теперь у них куда больше оснований заняться мной всерьез. Это раз. А главное — настоящий убийца следует за мной по пятам. И я не уверен, что тот третий, который был у больницы тогда, ночью, убийца.
— Почему?
— Да потому что.
Убийца должен был знать, что мы с Ямадой появимся там сегодня. Знать, понимаешь? В совпадения я не верю… Для этого он должен был либо следить за кем?то из нас, либо жить в этой чертовой клинике. Нет, это кто?то из ближайшего окружения Ямады. Или из моего окружения…
— Слушай, а не ты это сделал? — спросила она.
— Ты в своем уме? Я что, похож на убийцу?
— Если бы все убийцы были похожи на убийц, они бы уже перевелись. Как динозавры. Если бы те меньше высовывались, может, дожили бы и до наших дней. Убийцы сделали правильные выводы из этого. Они не высовываются.
Резонно. Не про динозавров, конечно, а про убийц.
Она немного помолчала. Я подумал, что сейчас, наверное, глаз у нее косит особенно заметно.
— А может, убийца все?таки ты? Знаешь, как бывает в триллерах. Живет себе человек тихо?мирно, никого не трогает. А потом бац! У него съезжает крыша. Раздвоение личности. Одна половинка не знает, что вытворяет другая. Одна, к примеру, сидит днем в офисе, а вторая по ночам режет начальников. Как тебе такая теория? Между прочим, все сходится. Началось с пустяка — обезьяны мерещились. Потом дело дальше зашло… Вроде как доктор Джекил и… как его?
— Говнюк, — мрачно сказал я. — Мистер Говнюк.
— Ну, примерно.
— Не говори чушь. Я не убийца.
— Ты в этом уверен?
— Да.
— Как и в том, что разговариваешь с обезьянами?
Я не мог понять, говорит она серьезно или издевается. В любом случае, ее слова мне не понравились. Ее теория и правда все объясняла. У меня заныло внизу живота.
Доктор Джекил и мистер Говнюк.
А если она права?
Что, если она права?
Тогда я опасный для общества псих. Меня отправят в специальную клинику, где такие же психи сидят в палатах с зарешеченными окнами. Принудительное лечение. Уколы, электрошок… Я слабо представлял себе, как живется психам?преступникам в этих заведениях. Но в одном был уверен — репу мне там сажать не придется. Об этом останется только мечтать.
Правда, поверить в это трудно. Одно дело кино, другое — жизнь. Сомневаюсь, что такое раздвоение вообще возможно. То есть, раздвоение до такой степени.
Надо было сразу идти к врачу. Как только увидел эту обезьяну. Теперь поздно. «Доктор, я вот сомневаюсь, не убил ли я трех человек в моменты помутнения рассудка. Может, пропишите мне успокоительное?»
— Не расстраивайся. Может быть, убийца я, — сказала Вик.
— Что?
— Ну ты ведь не можешь гарантировать, что это не я убила тех парней. Я была с тобой в клинике тогда, я знала, где ты находишься сегодня… Запросто.
— Глупости…
— Как знаешь. Больше вариантов у меня нет. Только не вали все на знакомых Ямады. Это дело касалось только нас троих. Теперь касается нас двоих. Вроде как метод исключения. Ямаду из списка подозреваемых придется исключить.