Я зашел в комнату. Вик сидела перед телевизором в той же позе.
— Дай стаканы и лед, — сказал я.
— У меня нет льда.
— А содовая?
— Нету. Только простая вода.
— Давай простую воду и стаканы.
— Пожалуйста? — Она подняла бровь.
Я улыбнулся.
— Пожалуйста.
— То?то же, придурок.
Она поднялась с пола и вышла. Я огляделся. В прошлый раз комната была похожа на поле после битвы при Секигахара. Теперь это была операционная, подготовленная для проведения сложнейшей операции.
Что это с ней? — подумал я про Вик. И через минуту понял — она приготовилась. Убрала квартиру, привела все дела в порядок… Завершающий штрих перед последним актом драмы.
Меня вновь охватило чувство, которое я испытал тогда, на берегу моря. Еще до безумной гонки… Я снова был солдатом, дравшимся в окружении. И услышавшим, как замолчал автомат брата по оружию.
Только не сейчас, Вик, — пронеслось в голове. Черт, только не сейчас. Я не хочу остаться один на один со своими страхами. Мне нужна твоя поддержка… Только не сейчас, Вик.
Я был готов простить все ее выходки, которые сводили меня с ума. Готов был простить даже то, что благодаря ей я стал беглым преступником. Черт, да даже потерянный навсегда дом и пруд с карпами кои и отрезанное ухо…
Все это я простил ей в тот миг, когда понял, что конец уже близок.
Она вошла в комнату, держа в руках два стакана и пластиковую бутыль с водой. Я внимательно посмотрел на нее. Никакой «печати смерти», о которой так любят говорить поэты, у нее на лице я не заметил. Лицо как лицо. Только легкая усталость. Оно и понятно — на часах было уже двадцать минут второго. Пошло всего семь часов с того момента, когда меня встретили у дверей офиса покемоны. Всего семь часов в шкуре беглого преступника. Как ни странно, я начал смиряться со своим теперешним положением. Отчаяние больше не грызло мои внутренности.
Вик села рядом и поставила стаканы на пол. Я плеснул в них виски, разбавил водой и протянул один ей. Она поднесла его ко рту, чуть сморщила нос и сделала крошечный глоток.
— Пей смелее, я разбавил хорошо. Получилось не крепче саке.
Она молча поставила стакан перед собой, обхватила колени руками и уставилась в телевизор.
— Эй, — сказал я, — человек?невидимка, не исчезай.
— Не исчезну, — ответила она. — Просто мне немного грустно. Вот и все.
— Почему тебе грустно? — осторожно спросил я.
Она пожала плечами.
— Послушай, я кажется, догадываюсь…
— Вот и молодец, — отрезала она.
Я замолчал. В баре мне казалось, что все будет просто. Я приеду к Вик, мы с ней поговорим, и проблемы исчезнут сами собой. Конечно, думать так было глупо. Но на меня подействовал уверенный тон негра… обезьяны. Я почему?то безоговорочно поверил ей.
Что я должен сказать или сделать? Вот я рядом с девушкой, с которой все началось. И на которой, по словам обезьяны, все замыкается. И что? Что дальше?
Я глотнул виски. Вик по?прежнему смотрела на экран телевизора. Ей ничего не нужно решать. Она уже все решила. По большому счету, ее здесь и нет. В комнате осталось только тело. Сама она в пути. И все, что осталось в этой комнате, для нее уже не имеет значения. В том числе и я. Со своими страхами и сомнениями.
Надо заставить ее вернуться — вдруг понял я. Хотя бы на время. Свернуть с дороги, ведущей в серые пределы…
— Ты ужинала? — спросил я. Мне показалось, что это будет неплохим началом.
— Не помню, — тускло ответила Вик.
— У тебя не найдется чего?нибудь перекусить?
Я и правда был голоден. Заговорив о еде, я вспомнил, что ничего не ел почти двенадцать часов. Ну да, последний раз я поел на работе. Кажется, сэндвичи с индейкой… Или с тунцом? Не помню. Это было слишком давно. Еще в прошлой жизни.
Какой?то шутник схватил мой желудок и начал тянуть в разные стороны.
— Правда, давай поедим? — сказал я.
Вик, не говоря ни слова, встала и отправилась на кухню. Вернулась она с засохшим куском пиццы. Определить, с чем она, было уже невозможно.
— Больше ничего? Даже соуса нету?
— Нет.
Она опять уселась в свою любимую позу — колени подтянуты к груди, подбородок опущен на руки.
Вздохнув, я принялся за черствую пиццу. Однако, против ожидания, она показалась мне самым изысканным блюдом из всего, что я когда?либо пробовал. Исчезала она с небывалой скоростью.
Покончив с пиццей, я глотнул виски.
— Спасибо.
— М?м?м.
— Очень вкусная пицца.
— М?м?м. Зачем ты поехал к Ямаде?
— Хотел выяснить, не он ли убил тех парней в больнице.
— Ну и как?
— Никак. Вроде бы он. Во всяком случае, очень похоже. Он действительно свихнувшийся маньяк. Веришь, он там чуть не кончил, когда мы говорили об этом убийстве.
— Кончил?
— Да, самым натуральным образом. Но это мелочь… Зачем?то ему понадобилось, чтобы я признался в убийстве. Он мне и ухо?то отрезал потому, что я все отрицал. Вот это меня беспокоит. Он запросто мог убить. И изуродовать трупы. На него это очень похоже. В то же время, он вел себя так, словно был уверен, что убийца я. Или ты… Бред какой?то…
— Да уж…
— А что ты сказала ему? После разговора с тобой он чуть от ярости не лопнул.
— Да ничего особенного. — Вик со скучающим видом пощелкала пультом управления, переключая каналы. — Уже не помню…
— Жаль, хотел взять на вооружение. Вдруг придется еще раз с ним встретиться.