Пока разведчики обследовали окрестности в поисках входов в подземелье, Торн инструктировал нас, в тысячный раз повторяя:
— Значит так. Сейчас парни все обыщут и найдут выходы из штольни. Первым из дыры выскочит самый здоровый гном из всех, кто там есть. Поняли? Самый здоровеннейший громила ростом мне по пояс. Его пришибить труднее всего, но зато его можете колотить, как хотите. Живым его брать не обязательно. Дальше не знаю, как обернется и сколько там в яме недомерков, но брать надо самого последнего, он будет самый умный, самый знающий и самый ценный из всех. Всегда расклад такой — первым из ямы выскакивает тупой и сильный гном, последним — самый умный.
Уж такой их обычай, что первый будет драться и нас постарается увести от дыры подальше — чтобы дать последнему шанс удрать. О! — речь капитана прервал тихий свист, — пошли тихонечко!
Разведчики нашли несколько выходов из-под земли в окрестностях гномьего дымохода.
Тогда мне еще было неведомо, как именно гномов выманивают из пещеры, но после ночного боя я разузнал во всех подробностях. Все наши, отправляясь на охоту за гномами, берут с собой порошок, изготовленный специально для случаев, вроде этого. В обычном состоянии — порошок, как порошок, серая пыль. Но, попадая на огонь, смесь начинает невыносимо вонять. Мне неизвестно только одно — то ли вонь распространяется по гномьей пещере настолько быстро, что коротышки не могут выдержать и спешат наверх за глотком свежего воздуха, то ли нелюди свирепеют от того, что кто-то осквернил вонючей гадостью их драгоценную плавильную печь. Ну, это же известное дело — карлики неровно дышат ко всяким печам, мехам, горнам и молоткам. Весь этот инвентарь для них — что для доброго верующего святая икона. Так вот, мне до сих пор невдомек, какая из этих причин — материальная или же духовная — гонит карликов из норы. У меня есть доводы в пользу как одной, так и другой теории, есть доводы и против обеих… Но, во всяком случае — порошок действует безотказно. Итак, я с несколькими товарищами занял позицию у одной из обнаруженных разведчиками нор и замер, торопливо нашептывая своему мечу все заклинания силы, какие только знал. Капитан расставил людей таким образом, чтобы я, новичок и неумеха, подвергался наименьшей опасности, то есть определил мне пост у самого невзрачного, по его мнению, выхода. Но, как это обычно и бывает, именно ко мне выскочил тот самый первый здоровяк, чья задача — отчаянно драться и отвлекать нас от более умных собратьев.
Гном вылетел к нам, словно выброшенный из пещеры какой-то волшебной силой. Вид его был ужасен — он ревел, вращая чудовищной секирой, закопченная борода вилась за ним, словно некий магический шлейф, глаза горели яростью. Я загородился щитом — меня просто смело. Ноги мои, насколько я помню, оторвались от земли и я, пролетев несколько метров по воздуху, шмякнулся о скалу так, что разом выхаркнул весь воздух из легких. Если бы я не снабдил свои доспехи защитными чарами, какие только знал, этот удар наверняка стоил бы мне нескольких ребер, но магия помогла. А когда я увидел, как нелюдь валит одного за другим моих товарищей по отряду, я тоже словно заразился этим гномьим боевым безумием. И вот тут-то я по неопытности крепко прокололся.
* * *
Когда Лысый удалился, обдумывая планы предстоящей охоты на Мясника, в лавку заглянула парочка, терпеливо дождавшаяся ухода сержанта. Я предложил им присесть и изложить свое дело. Один, более робкий, притаился в углу на том стуле у двери, который всегда занимал Эрствин, а второй, вероятно, считавшийся у них главным, подсел к столу. А затем они принялись сбивчиво излагать мне некую мутную историю, что, дескать, у одного из них помер дальний родственник и осталась куча барахла, которое они хотят сбыть по дешевке оптом. Так не желаю ли я взглянуть на их достояние?
Интересное дело, выходит война Обуха с правопреемниками Тощего настолько перепугала скупщиков краденного, что они все разом залегли на дно? Так, что ли? Иначе с чего бы такие парни обратились ко мне? И, кстати, хорошая же у меня репутация на улице, оказывается! Когда красноречие «наследников» иссякло, я спросил их главного:
— А почему, собственно, вы решили обратиться ко мне?
— Ну-у… О вас, мастер Хромой, идет в городе добрая слава, говорят, вы не обманываете бедняков — таких, как мы. Вот мы и…
У них даже приличной рекомендации нет.
Вот мы и…
У них даже приличной рекомендации нет. Что за времена настают в Ливде…
— Извините, почтенные мастера, но я всего лишь меняла. Я не занимаюсь торговлей.
Они не успокоились и принялись уговаривать меня «хотя бы взглянуть» на их барахло. Не знаю, как бы я от этих придурков отделался, но на мое счастье в лавку ворвался Эрствин. Именно ворвался — он был так возбужден, что стремительно влетел ко мне, рывком распахнув дверь. Мои клиенты вздрогнули, вздрогнули, когда мой юный приятель возник на пороге.
— Хромой! Ой… У тебя клиенты…
— Да мы уже закончили, в общем-то… — я со значением взглянул в глаза старшему «клиенту».
Тот закивал, забормотал, что да-да, что мы в самом деле, что конечно…