— Хромой, хочешь в новый Совет?
Мальчик сидел на краешке стула — того самого стула, на котором он прежде, удобно развалясь, ел яблоки — и глядел на меня почти умоляюще, мой прежний Эрствин, а не «владетель Трайский, сеньор Гайна и судья Велемека». Да, внутри судьи Велемека по-прежнему скрывался славный мальчишка… Но я-то был уже другим.
— Нет, сэр Эрствин, — совершено серьезным тоном ответил я, — это слишком много для бедного менялы.
— Спасибо тебе, Хромой, — быстро выпалил Эрствин и быстро выскочил из лавки, можно сказать — убежал.
Его сестрица выскользнула следом, так и не издав ни звука… Правда, она на меня смотрела . Оказалось, что у нее такие огромные глаза… Можете представить себе, какого размера могла бы быть медная монета достоинством в два келата? Вот такие примерно…
Потом были еще люди… Много. И мои прежние, знакомые клиенты, и новые… Меняльная лавка у Восточных ворот, оказывается, пользовалось в городе бешеной популярностью… А под вечер даже заглянул Конь. Мясник все же сбежал из города — так сказал мне громила, а Неспящий умер в темнице. Хотя бы эта история, кажется, закончилась…
* * *
Спустя два месяца.
Ренприст. «Очень старый солдат». Я вступил под знакомые своды, стараясь выглядеть уверенным в себе и в меру любопытным чужаком… да меня и в самом деле никто здесь не узнавал, хотя я на каждом шагу видел знакомые лица. Несмотря на то, что капюшон я больше не носил, никто меня не вспомнил. Управляющий, мастер Энгер, поинтересовался целью моего посещения. Я ответил, что, мол, собираюсь просить о консультации мастера Ролоха Белого, известного колдуна, о котором говорят, что ему нет равных в знании зачарованного оружия.
Да, Ролох здесь. Он теперь всегда здесь. Он стар и больше не ходит с отрядом, теперь его дом в «Очень старом солдате», он числится официальным магом заведения… И я легко узнаю старика, он обычно сидит у камина — крупный такой, с огромной седой бородой, как у гнома…
— …Чем могу быть полезен, юноша? — гулко откашлявшись, спросил меня знаменитый маг.
— Не могли бы вы, мастер, глянуть на мое оружие?..
Старик взял меч из моих рук, признаться, я отдал оружие с неохотой, мне всегда тяжело расставаться с этим мечом. Ролох, что-то ворча в бороду, принялся изучать клинок, поворачивая его так и этак.
— …Что-нибудь можете сказать о чарах, которые на него наложены?
— Ну, — промолвил Ролох Белый через несколько минут, — меч любопытный. Странный металл… Сталь, наверняка. Не высокого качества, но странная. Необычный оттенок. И, юноша, я должен тебя разочаровать — никаких заклинаний здесь нет. Клинок чист .
— Как никаких заклинаний? Но… — я был разочарован.
Клинок чист .
— Как никаких заклинаний? Но… — я был разочарован. Я был, очень мягко говоря, разочарован .
— Да, — кивнул старик, — никаких. В этом оружии вообще нет магии. Но, безусловно, интересный металл… Я, пожалуй, мог бы приобрести этот клинок для своей коллекции… Хотите два келата, юноша? Поверьте, это хорошая цена…
Боюсь, я выхватил меч из рук мага слишком поспешно. И невежливо. Чтобы загладить свою грубость, я поспешно сказал:
— Простите меня, мастер, но меч не продается. Он мне… слишком дорог…
«Вообще нет магии»!.. Много он понимает!.. Много они все понимают!..
* * *
А вороного жеребца я потом искал. Очень долго и очень старательно. Но проклятая скотина словно сквозь землю провалилась! Более того, многие, кто, судя по моим воспоминаниям, должен был видеть странного коня, уверяли меня, что не помнят его. Ладно, если один человек — тогда бы я знал, что это он и увел лошадку… Но не мог же сговориться добрый десяток моих знакомых… Или мог? А может, коня и в самом деле не было?.. Или, вернее сказать, коня не должно было быть.
В конце концов, я забросил поиски и вернулся к своей работе в лавке. Кстати, после появления в городе Меннегерна несколько партий искателей приключений отправились в Семь Башен. Вернулись оттуда далеко не все. Слухи об исчезнувших людях ходили разные, а я думаю так — их прикончили конкуренты. Но, так или иначе, о золоте эльфов никто ничего не слышал. Клад так и не нашли. Мне тоже предлагали принять участие в такой прогулке в Семь Башен, мол, у меня «есть опыт» — я отказался. Зачем? У меня имеется свое дело, пусть не слишком прибыльное, но зато я сам себе хозяин… Даже Обух оставил меня в покое.
Мне нравится моя работа, я люблю эти кругляшки со знакомыми профилями. Иногда, скажу вам по секрету, мне начинает казаться, что люди и нелюди на реверсах монет вот-вот заговорят со мной, расскажут свои истории…
Да и что такое вообще наша жизнь? Меняльная лавка, не более. Мы приходим сюда, сжимая в руках монеты — старые, полустертые монеты. Кто-то когда-то пустил их в оборот… Мы уже не помним, кто и когда. Эти монеты нельзя съесть или надеть, они не обогреют в зимнюю ночь и не дадут света — но мы упрямо цепляемся за них, мы верим, что знаем им цену… Мы знаем им цену.
Снова и снова приносим мы сюда наши древние ценности и номинал уже с трудом читается на затертой от частого употребления поверхности монет: Любовь, Мужество, Верность, Отвага, Честь… Волнуясь, протягиваем мы монеты меняле и ждем его слова, как приговора. Нам так нужно услышать, что мы не ошиблись и верно угадали, чего стоят наши медяки — Любовь, Мужество, Верность, Отвага, Честь… С чего мы взяли, что знаем им цену?.. Мы знаем им цену.