Игра мистера Рипли

— Ты… обыкновенный пассажир, помогаешь убийце? Ты хочешь, чтобы я в это поверила, Джон?

Джонатан молчал, пытаясь думать и одновременно чувствуя себя несчастным. В ответ он мог бы сказать «нет».

В ответ он мог бы сказать «нет». «Похоже, ты не понимаешь, что эти люди — мафиози, — хотелось еще раз сказать Джонатану. — Они напали на Тома Рипли». Еще одна ложь. Во всяком случае о том, что было в поезде. Джонатан сжал губы и откинулся на широком диване.

— Я и не жду, что ты в это поверишь. Я хочу сказать лишь две вещи, и больше ничего говорить не буду. Те, кого мы убили, — преступники и убийцы. Это ты должна признать.

— Ты случайно в свободное время не служишь тайным полицейским агентом? Почему тебе за это платят, Джон? Ты… убийца!

Она стиснула руки и поднялась.

— Я тебя не понимаю. Никогда не знала тебя таким.

— Ну же, Симона, — пробормотал Джонатан, тоже поднимаясь.

— Ты мне не нравишься, я не могу тебя любить.

Джонатан заморгал. Она сказала это по?английски.

Потом продолжила по?французски:

— Ты чего?то недоговариваешь. Но я и знать не хочу, чего. Понимаешь? Ты каким?то ужасным образом связан с Рипли, с этой одиозной личностью — но вот каким? — прибавила она с горьким сарказмом. — Очевидно, это нечто настолько отвратительное, что ты не хочешь мне сказать, да я и знать не хочу. Ты, скорее всего, прикрыл еще какое?то его преступление, и тебе за это платят, вот почему ты в его власти. Что же, очень хорошо, но я не хочу…

— Я не в его власти! Ты еще убедишься в этом!

— Я уже во всем убедилась!

Захватив с собой выглаженную одежду, она отправилась наверх.

Когда пришло время обеда, Симона заявила, что не голодна. Джонатан сварил себе яйцо. Затем отправился в свой магазин. Он не снял с двери табличку «Feme», потому что официально по понедельникам не работал. С полудня субботы ничего не изменилось. Он видел, что Симона сюда не заходила. Неожиданно Джонатан вспомнил об итальянском револьвере. Раньше он лежал в ящике, а теперь был у Тома Рипли. Джонатан собрал раму, вырезал для нее стекло, но когда дело дошло до того, чтобы забивать гвозди, приуныл. Как поступить с Симоной? А что, если выложить ей все начистоту? Джонатан, впрочем, знал, что, убив человека, он нарушил главную христианскую заповедь. Не говоря уже о том, что Симона сочла бы сделанное ему первое предложение «фантастическим» и «отвратительным» одновременно. Любопытно, что мафия состоит из одних католиков и на человеческую жизнь им наплевать. Но он, муж Симоны, не должен быть таким. Ему не следовало лишать человека жизни. И если он скажет ей, что с его стороны это было «ошибкой», что он сожалеет об этом, — значит, все, ситуация безвыходная. Прежде всего, он не очень?то верил в то, что это ошибка, так стоит ли лгать еще раз? Джонатан снова решительно взялся за работу, склеил раму, вбил гвозди и аккуратно заклеил ее с обратной стороны коричневой бумагой. Потом приколол бумажку с фамилией заказчика к веревке, за которую крепится картина. После этого просмотрел, какие еще имеются заказы, и поработал еще с одной картиной, для которой, как и для других, не нужно было делать паспарту. Он работал до шести часов вечера. Затем купил хлеба и вина, а также ветчины в charcuterie, чтобы им хватило на троих, если Симона не ходила в магазин.

— Я ужасно боюсь, что полиция в любой момент постучится в дверь и спросит тебя, — сказала Симона.

Накрывая на стол, Джонатан какое?то время молчал.

— Этого не будет. Зачем им это?

— Такого не бывает, чтобы не осталось улик. Найдут мсье Рипли, и он расскажет о тебе.

Джонатан был уверен, что она целый день ничего не ела. В холодильнике он нашел остатки пюре и стал сам готовить ужин. Из своей комнаты пришел Джордж.

— Что с тобой сделали в больнице, папа?

— У меня теперь совсем новая кровь, — с улыбкой ответил Джонатан, сгибая и разгибая руки.

— Подумай только. Вся кровь новая — литров, наверное, восемь.

— А сколько это? — Джордж так же развел руки.

— В восемь раз больше этой бутылки, — ответил Джонатан. — На это ушла вся ночь.

Как Джонатан ни пытался, ему не удавалось ни развеять мрачное настроение Симоны, ни разговорить ее. Она неохотно ела и ничего ему не отвечала. Джордж не мог понять, в чем дело. После нескольких неудачных попыток Джонатан тоже погрузился в мрачное настроение и за кофе молчал, не в силах даже поболтать с Джорджем.

Интересно, подумал Джонатан, успела ли она переговорить со своим братом Жераром. Он отправил Джорджа в гостиную, чтобы тот посмотрел новый телевизор, который привезли несколько дней назад. Передачи — было лишь два канала — в это время вряд ли могли вызвать интерес у ребенка, но Джонатан надеялся, что Джордж на какое?то время оставит их одних.

— Ты случайно не разговаривала с Жераром? — спросил Джонатан, не в силах больше откладывать этот вопрос.

— Конечно нет. Неужели ты думаешь, что я могу ему об этом рассказать?

Она курила, что бывало редко. Симона взглянула на дверь, ведущую в холл, чтобы убедиться, что Джордж не возвращается.

— Джон… мне кажется, нам бы лучше расстаться.

Какой?то французский политик говорил по телевизору о профсоюзах.

Джонатан снова опустился в кресло.

Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97