Магазин Треванни явно нуждается в покраске, подумал Том, и смотрится уж больно непритязательно, будто его хозяин — старик. Том никогда не пользовался услугами Треванни, потому что ближе, в Море, работал хороший мастер по изготовлению рам. Небольшой магазинчик с деревянной вывеской над дверью, на которой выцветшими красными буквами было выведено «Encadrement», соседствовал с другими заведениями — прачечной, сапожной мастерской, скромным бюро путешествий. Дверь в магазин находилась слева, а справа — квадратное окно, в котором были выставлены рамы разных размеров и две?три картины с прикрепленными к ним бирками с ценой. Том небрежно пересек улицу, заглянул в магазин и увидел высокую, как у скандинава, фигуру Треванни, стоявшего за прилавком футах в двадцати от Тома. Треванни, показывая покупателю рамку, постукивал ею по ладони и при этом что?то говорил. Потом он посмотрел в окно, взглянул на Тома и продолжил разговор с покупателем. В лице его не произошло никакой перемены.
Том отправился дальше. Он понял, что Треванни его не узнал. Том повернул налево, на улицу Франс, следующую по значению после улицы Гранд, и продолжил свой путь до улицы Сен?Мерри, где повернул направо. Или к дому Треванни идти налево? Нет, направо.
Ну да, вот и он, разумеется, — узкий, с виду тесноватый, серый дом с тонкими черными перилами на лестнице, ведущей к двери. По бокам ступеньки зацементированы, и на них даже горшков с цветами не поставили, чтобы хоть как?то скрасить подход к дому. Однако Том вспомнил, что за домом есть сад. Неровно повешенные занавески закрывали сверкавшие чистотой окна. Да, именно сюда он и приходил по приглашению Готье в тот февральский вечер. Вдоль левой половины дома тянется узкий проход, который, по?видимому, ведет в сад. Проход упирается в железную калитку, запертую на висячий замок, а перед ней стоит зеленый пластмассовый бак для мусора. Том подумал, что обитатели дома обычно выходят в сад через дверь кухни — ее он помнил.
Том медленно шел по противоположной стороне улицы, стараясь не привлекать к себе внимания, поскольку не был уверен в том, что жена Треванни или кто?то другой не смотрит в окно.
Что бы ему купить? Цинковые белила. Они почти кончились. А для этого нужно зайти к Готье, торгующему всем, что необходимо художнику. Том ускорил шаг, поздравив себя с тем, что цинковые белила ему действительно нужны, так что в магазин Готье он придет с определенной целью, а заодно и удовлетворит любопытство.
Готье был один.
— Bonjour, мсье Готье! — сказал Том.
— Bonjour, мсье Рипли! — улыбнувшись, отвечал Готье. — Как дела?
— Очень хорошо, благодарю вас, а вы как? Мне тут понадобились цинковые белила.
— Как дела?
— Очень хорошо, благодарю вас, а вы как? Мне тут понадобились цинковые белила.
— Цинковые белила. — Готье выдвинул плоский ящичек из стоявшего у стены шкафа. — Вот. Вы, помнится, предпочитаете краски фирмы «Рембрандт»?
У Готье имелись и белила, и другие краски производства «Дерватт лимитед». Тюбики с автографами Дерватта, размашистыми, черного цвета, идущими наискось. Но Тому почему?то не хотелось заниматься дома живописью, если фамилия «Дерватт» будет попадаться на глаза всякий раз, когда ему понадобится тюбик с краской. Том расплатился. Протягивая ему сдачу и пакетик с цинковыми белилами, Готье сказал:
— Кстати, мсье Рипли, вы помните мсье Треванни, изготовителя рам для картин с улицы Сен?Мерри?
— Да, конечно, — ответил Том, который как раз размышлял над тем, как бы завести разговор о Треванни.
— Так вот, слухи о том, что он скоро умрет, несколько преувеличены. — При этом Готье улыбнулся.
— Вот как? Что ж, очень хорошо! Рад это слышать.
— Так?то. Мсье Треванни даже к врачу сходил. По?моему, он немного расстроен. А кто бы на его месте не расстроился, а? Ха?ха! Но вы, кажется, сказали, что вам кто?то об этом говорил, не так ли, мсье Рипли?
— Да. Один человек, который был тогда на вечеринке — в феврале. На дне рождения мадам Треванни. Вот я и решил, что это правда, и все об этом знают.
Готье, казалось, задумался.
— А вы разговаривали с мсье Треванни? — спросил Том.
— Нет. Нет, не разговаривал. Но как?то вечером я беседовал с его лучшим другом, это было во время другого приема в доме у Треванни, в этом месяце. Кажется, он говорил с мсье Треванни. Как быстро разносятся слухи!
— С лучшим другом? — с невинным видом переспросил Том.
— Англичанин. Ален… фамилию не помню. Он собирался в Америку на следующий день. А вы, мсье Рипли, помните, кто вам об этом сказал?
Том медленно покачал головой.
— Ни фамилии не помню, ни даже как он выглядел. В тот вечер было столько народу.
— Дело в том… — Готье приблизился к Тому и заговорил шепотом, будто кто?то мог их услышать. — Видите ли, мсье Треванни спросил у меня, кто мне об этом рассказал, и я, конечно же, ему вас не назвал. Ведь в таких случаях можно все неправильно понять. Мне не хотелось, чтобы у вас были неприятности, ха?ха!
Сверкающий стеклянный глаз Готье не рассмеялся, но вызывающе уставился на Тома, словно этим глазом руководил отдельный участок мозга Готье, запрограммированный кем?то на то, чтобы знать все наперед.