— Что-что! Людей искать, — буркнул мой хозяин. — По крайней мере, у них и выясним, кто этим миром заправляет. Может быть, они и про Кали что-то слышали.
— Хорошая мысль. Достойная истинного мента, — ехидно прокомментировал слова Рабиновича Лориэль. — И по какому принципу ты местоположение людей хочешь определить? Методом научного тыка?
— Дурак ты, Лориэль, хоть и эльф. А может быть, наоборот, именно поэтому и дурак, — фыркнул мой хозяин. — В любом месте и в любое время люди предпочитали селиться около рек. Найдем реку, рано или поздно наткнемся и на жилье, — и увидев, как стушевался маленький хам, с довольной физиономией повернулся к слону. — Дакша, тебе инстинкты позволяют найти в этой местности воду?
— Попробую, хотя я и не знаю, что здесь за вода и есть ли она вообще, — ответил слон и втянул хоботом воздух. — Садитесь по местам, через минуту отправляемся.
Глава 6
Ой, кажется, я соль со стрихнином спутала!
Мария Медичи
Великая сила — инстинкт! А еще большая сила — мышечная масса. И если путешественники еще как-то смогли бы без Дакши отыскать жилье — ведь Мурзик по этой части опыт уже имеет, то вот на дорогу через сплетение лиан, густые кустарники и плотный подлесок ушел бы не один день. Если вообще смогли бы хоть на метр продвинуться! А Дакша, везя на спине всю компанию, за исключением пса, спокойно проламывался сквозь дебри, казалось, даже не обращая на них внимания. Разве что срывал иногда хоботом пук тонких веток и совал его себе в рот.
Впрочем, количество наездников на слоне вскоре уменьшилось. Если первое время на вонь немытого Ушинасу и запах от его дымных ног еще особого внимания не обращали, то в спертом воздухе джунглей он стал ощущаться куда интенсивней. Сеня еще мог терпеть аромат потовых желез вечно истекавшего влагой Попова, но от вони демона вскоре взбесился и заставил того идти пешком следом за Дакшей. Ушинасу, считавший каждое пожелание новых хозяев священным, безропотно выполнил приказ и спешился. Рабинович облегченно вздохнул, а Ахтармерз, дабы и его из-за постоянного запаха изо рта не спустили вниз вслед за демоном, на всякий случай отодвинулся от кинолога подальше.
Горыныч зря беспокоился. Менты к его ароматам — если он, конечно, не начинал морить насекомых — давно привыкли и обращали на них внимания не больше, чем Мурзик на передачу о балете по телевизору. А вот к болтовне Дакши еще привыкнуть не успели. Слон, принявшийся пространно рассказывать о пользе инстинктов и приближенного к природе образа жизни, был безжалостно оборван и обиженно замолчал, впрочем, постоянными тяжелыми вздохами напоминая российским милиционерам об их черствости и бессердечности.
Менты смогли наконец облегченно вздохнуть, но и эта идиллия длилась недолго. Не прошло и двух минут сравнительной тишины, нарушаемой горестными вздохами Дакши, как прямо на пути слона образовалось нежданное препятствие. Две неизвестно откуда взявшиеся обезьяны прямо перед Дакшей опустили какое-то странное пестрое бревно. Слон с визгом затормозил, пару метров проехав по опавшим листьям, и удивленно уставился на странное препятствие.
— Так, это что за ерунда? — наклоняясь вперед, удивился Сеня. Из-за спин двух обезьян, державших странную палку поперек пути, появились еще две, покрупнее.
— Блокпост, блин, — заявила одна из вновь прибывших зверюг.
— Со шлагбаумом, — подтвердила вторая. — Неужели не понятно? Документы для проверочки приготовьте. А заодно и багажники у вашей колымаги открывайте. Будем досмотр проводить.
— Я, конечно, извиняюсь, но ничего поделать с собой не могу. Уж очень мне не нравится открывать багажники, хотя я даже не представляю, что это такое, — заявил слон и, внезапно рванувшись вперед, обхватил хоботом дубину, преграждавшую путешественникам дорогу.
Обезьяны, служившие стойками шлагбаума, то ли решили доиграть свою роль до конца, то ли не поняли, что происходит, исключительно по природной тупости. Они так и не отпустили концы дубины, а Дакша, подняв их над головой,, раскрутил весь комплект и забросил на деревья. Палка, странно прогнувшись, обернулась вокруг ствола, а обе мартышки, описав круг и ударившись лбами, свалились вниз. Пару секунд они лежали под деревом, а затем вскочили и с визгом унеслись куда-то в джунгли. А дубина, преграждавшая слону путь, неожиданно подняла треугольную голову и заявила:
— Ну, проклятые бандерлоги, больше не просите меня изображать из себя шлагбаум. Сожру всех. Слышите меня?
— Мы слышим тебя, Каа, — на секунду замерев, хором ответили обе обезьяны и, когда удав скрылся в ветвях, вернулись к ментам. — Та-ак, порча имущества. Придется заплатить.
— Пойду-ка я начальству о происшествии доложу, — заявил один из бандерлогов и метнулся в кусты.
— Ага. Иди. А я подкрепление пока вызову, — ответил второй и тоже собрался смыться, но выросший словно из-под земли Ушинасу поймал его за хвост. Бадерлог завизжал.
— Отпусти, гад. Я же тебе не ящерица. Новый хвост у меня не вырастет, — завопил он, тщетно пытаясь вырваться.
— Товарищ командир, этот павиан вам нужен? — совершенно не обращая внимания на извивания бандерлога и его попытки вырваться, обратился Ушинасу к Жомову. Тот утвердительно кивнул, и демон крепче намотал на руку обезьяний хвост. — Тпру! Куда прешь, сатана? Стой спокойно.