Впрочем, эти проблемы Брахмы ментов не касались. Сеня вообще считал, что они уже свою часть работы выполнили. Преступника нашли, а разбираться с ним уже не милицейское дело. Во всех нормальных мирах приговоры судьи выносят! И вообще, менты собрались участвовать в завтрашней операции только для того, чтобы разгневанные боги не прихлопнули Ганешу раньше времени. То есть до того момента, пока он не вернет силу Кали и та не снимет с Лориэля свое заклятие. А потом — хоть трава тут не расти!
Брахма, не слишком веривший в добросовестность и усердие своих коллег-богов и остро нуждавшийся в союзниках, крайне заинтересованных в благополучном исходе операции, спорить с Рабиновичем не стал. Хоть он и понимал, каких трудов будет стоить собрать всех членов пантеона еще до зари, но наказать туманного бога с такой армией, не получая помощи от профессиональных спасителей миров, было бы еще труднее. Поэтому перечить Рабиновичу он не стал, со всем согласился и ушел, едва омоновец с тонким намеком указал ему на дверь «демократизатором».
Брахма ушел, а менты улеглись спать. Впрочем, заснуть еще долгое время не мог никто из друзей. Попов, видимо, попав под влияние бога-творца, мучался сомнениями, действительно ли Ганеша причина всех их бед. Жомов расстраивался из-за того, что сегодня не смог размяться, и тут же предвкушал, как завтра оторвется на слугах Ганеши и на нем самом по полной программе. А Рабинович тщетно пытался предугадать все осложнения, имеющие возможность случиться завтра во время операции.
Жомов расстраивался из-за того, что сегодня не смог размяться, и тут же предвкушал, как завтра оторвется на слугах Ганеши и на нем самом по полной программе. А Рабинович тщетно пытался предугадать все осложнения, имеющие возможность случиться завтра во время операции.
Горыныча мучила изжога от переедания, и он то и дело фыркал язычками пламени. Лориэль страшно хотел надеяться на то, что Рабинович не ошибся, и из всей компании к полуночи крепко спали только Дакша и Ушинасу. Первого трудно было смутить по природной меланхоличности, а второго — по врожденной тупости и слепой вере в могущество новых хозяев. А в это могущество демон, ночевавший в помещении стражи, верил свято. Еще бы, только Жомов с Рабиновичем да туманный бог знали слово. А это означало, что по силе они были как минимум равны.
Утром путешественников разбудил один из элементалей воздуха. И поняли они, что наступило утро, лишь потому, что данный индивидуум их разбудил. Да и то не сразу. Жомов, спросонья решив, что кто-то пытается украсть его табельное оружие, угостил элементаля оплеухой. Тот отлетел на пару метров и упал на Попова, которому снилось, как Кали заставляет его изучать «Камасутру» на практике, на глазах у всего отдела милиции. Естественно, криминалист начал сопротивляться и едва не удушил упавшего на него слугу. Впрочем, еще неизвестно, можно ли вообще удушить существо, наполовину состоящее из воздуха.
Неясно, что примерещилось Мурзику, но верный пес, услышав вопли, стоны, крики и шум падающих тел, вскочил с места и залился звонким лаем. Сеня только тогда проснулся и спросонья же попытался застрелить напавшего на друзей врага. Еще неизвестно, в кого попал бы кинолог из пистолета, но, на всеобщее счастье, он сначала забыл снять оружие с предохранителя, а затем переполошенные грохотом в комнате гостей элементали ворвались внутрь с факелами. Лишь после этого недоразумение было улажено, истинные причины всеобщего переполоха установлены, а виновный в лице элементаля был доставлен в реанимационное отделение местной клиники для духов. Где и скончался… бы, если бы там оказался хоть один российский врач.
Примерно полчаса менты потратили на легкий завтрак и проверку амуниции, а затем вышли во двор, где в кромешной темноте их поджидали Брахма, Кали, Вирупакша, Ушинасу с Дакшей и десятка два стражников бога-творца. Брахма пояснил, что они нужны лишь в качестве пушечного мяса, на что духи ничего не возразили и даже не расстроились. А чего им расстраиваться? Ведь «хорошую религию придумали индусы, что ты, отдав концы, не умираешь насовсем!». Дакша вон на себе это уже проверил. Хотя даже Брахма удивлялся тому, что слон что-то помнил из своей прошлой жизни.
— Красавчик, я знаю, что сегодня ты станешь самым великим героем всех времен и народов, — проворковала или, скорее, пророкотала Кали, подходя к Попову. — Я тебе уже даже эскиз надгробного памятника набросала и слова придумала: «Здесь лежит тот, кто и должен тут лежать. Остановись, путник, и посмей только не воздать хвалы герою». Подпись — Кали. Ну и как?
Попов поперхнулся, а Лориэль тихо захихикал.
— Я, вообще-то, помирать пока не собирался, — с трудом выдавил из себя криминалист.
— Да ты с ума сошел! — изумилась четырехрукая садистка. — А как ты собираешься стать великим героем? Все они обязательно умирают, совершив самый большой подвиг в своей жизни, а потом возрождаются богами или буддами. За помощь в спасении мира тебе по крайней мере на первые пару миллионов лет должность младшего инспектора в ведомстве Вишну гарантирована. Это, конечно, не слишком почетно для меня, но сначала мы будем просто любовниками, а когда через пару миллиардов веков тебе доверят какую-нибудь оперативную группу, не ниже моей рангом, мы с тобой поженимся. А после свадьбы дети твою фамилию возьмут. Согласись, звучит — Кашьяпа Попов или там Шатарупа Андреевна?