Вот так всегда! Стоит моему хозяину впасть в депрессию, как он начинает разговаривать со мной нормальным языком. А как только Рабинович почувствует запах денег, тут же начинает корчить из себя альфа-лидера. Правда, никому другому, даже Попову с Жомовым, помыкать мной он не позволяет, но я бы удивился, если бы было иначе.
Тогда бы точно схватил Рабиновича за рукав и насильно к психиатру отвел.
Обижаться на своего хозяина я не стал, пусть корчит из себя главу семьи, если ему от этого полегчает. Вместо того чтобы устроить бунт, я просто отошел в сторонку, не желая слушать, как Рабинович дискутирует с богами по поводу вознаграждения за спасение мира. Хотя слушать особо было и нечего. Стоило только Сене назвать свои условия, как оба индусских божества мгновенно с ними согласились. Посмотрели бы вы, как вытянулась после этого рожа у моего Рабиновича, со смеху бы умерли. Я сдержался. Просто фыркнул, а когда Сеня сердито на меня посмотрел, сделал вид, что выискиваю блох в своей шикарной шкуре.
Попов с Жомовым на просчет моего хозяина внимания и вовсе не обратили. И это не от того, что оба в деньгах не нуждались, а потому, что свято верили — столько, сколько может содрать с нанимателя Рабинович, получить не удастся никому другому. Ну а когда переговоры о вознаграждении закончились, едва успев начаться, Андрюша поинтересовался, какие соображения есть у обоих богов по поводу исчезновения Кали. Нас это, конечно, волновало куда больше, чем спасение мира.
— Мы почти ничего не знаем, — ответил Вишну. — Последняя информация, которую мы о ней имеем, говорит, что Кали отправилась в один из миров усмирять невесть откуда взявшихся там демонов.
— Что-то я не понял, — вставил веское слово мой хозяин. — Насколько мне известно, именно ты, Вишну, являешься хранителем миров. Так почему Кали тогда твоими делами занимается?
— Как бы вам объяснить попонятнее? — задумчиво почесал затылок бог-хранитель. — Скажем так, я являюсь министром внутренних дел, а Кали — командиром элитного подразделения. Вот она и занимается всякой мелочовкой…
— Значит, — встрял в разговор Лориэль, — наказывать нас именно ты ее отправил?
— Ни в коем случае! — тут же открестился Вишну. — Зная, что тебя, мой маленький крылатый друг, просто так не успокоить, Брахма подал заявление в ближайший отдел внутренних дел, и к вам прислали наряд дэвов. А когда он не вернулся, вызвали спецназ, и Кали решила лично заняться вами. Я тут абсолютно ни при чем. Сам о вас только вчера узнал. И то только после того, как Кали пропала. Кстати, ее исчезновение не ваших рук дело случайно?
— Случайно — нет! — отрезал мой хозяин. — Хотя одно время мы были не прочь приложить к этому руку. Но это к делу не относится. Давайте-ка, расскажите подробнее о том мире, где пропала Кали.
— А что рассказывать? Сами все и посмотрите, — усмехнулся Брахма. — Как говорится, лучше сто раз сказать «халва», чем один раз ее попробовать. Чтобы зубы не портились! Ха-ха…
Бог-творец, или Тваштри, как называл его Вирупакша, вскинул руки вверх и произнес непонятную фразу. Я хотел было ему помешать, но не успел и зубами клацнуть, как нас затянуло в тот же радужный водоворот, в какой мы погружались благодаря усилиям Вирупакши.
Свет снова ослепил меня, а когда я вновь обрел способность видеть, мы оказались на окраине какой-то убогой деревеньки, возле тростниковых хижин, откуда доносились жуткие вопли.
— Твою мать! — выругался Рабинович, протирая глаза. — За такие выходки убить этого Брахму мало. Предупреждал хотя бы…
— Тем более что смыться отсюда мы уже никуда не можем, — дополнил его Лориэль и вспорхнул на ветку апельсинового дерева. — Кстати, к нам гости.
Мы дружно обернулись в ту сторону, куда тыкал ручонкой эльф, и удивленно уставились на кучку одетых в одни набедренные повязки крестьян, с воплями несущихся к нам. Не знаю, что об этом нашествии подумали мои менты, но они мгновенно привели себя в полную боевую готовность. То есть отцепили от пояса дубинки и встали в цепь. А я закрутил головой по сторонам, пытаясь найти Горыныча и Дакшу. Ни того, ни другого поблизости не было, и я уже решил, что Брахма о них просто забыл, как оба появились из ниоткуда. Причем свалились они именно на то дерево, которое занимал Лориэль. И если бы не проворство крылатого мухрена, единственное, на что он сгодился бы в дальнейшем, так это быть украшением какого-нибудь гербария.
— Я извиняюсь, но если вы не слишком заняты, скажите, где мы и что мы тут делаем, — прогнусавил слон. — Хотя я и не знаю, зачем мне нужны эти объяснения. И так понятно, что мы снова по уши в тигрином дерьме. Извините за выражение.
— Заткнись, — осадил его Рабинович и поднял руку навстречу бегущим крестьянам. — Стоять! — Те затормозили так резко, что пыль из-под пяток на пару метров вверх поднялась. — Что тут происходит?
— А вы не асуры? — опасливо поинтересовался один из аборигенов.
— Я не знаю, что ты имеешь в виду, но еще раз так обзовешься, разговаривать тебе больше нечем будет, — сгибая и разгибая дубинку, пообещал Жомов.
— Ваня, асуры — это что-то вроде злых богов, — пояснил омоновцу Жомов.