Подушка полетела в быстро закрывшуюся дверь.
— Что здесь происходит? — удивленно поинтересовался появившийся Драго, рассматривая пуховое изделие на полу.
— Что здесь происходит? — удивленно поинтересовался появившийся Драго, рассматривая пуховое изделие на полу.
— Ах вот вы где! Вас-то мне и нужно! — взревела я, как дракониха, оставленная вероломным драконом выводить детишек, пока он похищает смазливых принцесс.
Простыня с кровати такого размера с успехом могла заменить дюжину платьев, я ловко соорудила тогу и ринулась к графу. Тот на всякий случай отступил в коридор, не решаясь связываться со странной помесью фурии и баньши в одном лице.
— Да как вы посмели?! — Очередной мой вопль сотряс стены замка.
Что характерно, раньше мне никогда не удавалось усилить свой голос с помощью магии, а сейчас поди ж ты. Прямо сама впечатлилась. А граф так позеленел весь.
— Что именно?
— Раздеть меня! А вам еще что-то удалось сделать, пока я была в обмороке?! — подозрительно поинтересовалась я у графа.
— Вы бы это точно запомнили, — приосанился тот.
Нет, каков наглец! Нашел чем гордиться.
— Вот сейчас ты точно у меня многое запомнишь, — вкрадчиво пообещала я.
Довольный Ахурамариэль возник в моей руке.
«Правильно! Мочи вампиров! А то ишь повадились дев обнаженных щупать. Небось и мыл тебя он же».
— Мыл?! — взъярилась я.
— Ну мыл, — подтвердил вампир. — Так я же не знал, сколько на вас своей крови, сколько чужой.
Тут раздался громкий хлопок, и летучая мышь рванула по коридору.
«Держи его! Уйдет!» — вопил меч.
И я кинулась вдогонку, потрясая мечом.
— Ах ты не знал, какая кровь моя, какая нет?! Крови моей возжаждал, упырь несчастный! — орала я.
— Мадам…
— Мадемуазель, — машинально поправила я, еле вписываясь в очередной поворот и срывая портьеру. Теперь помимо тоги у меня был еще и алый плащ. Чем не Александр Македонский? Только верного Буцефала не хватает.
— Мадемуазель, — послушно пискнула мышка, — ваши раны обработать надо было. Кстати, осторожнее, там впереди мраморная статуя. Ценная, между прочим, вещь.
И правда, я влетела во что-то большое, пребольно ударила колено, взвизгнула, статуя обнаженной женщины грохнулась на пол и покатилась по ступеням, разваливаясь на куски.
— Какая статуя? — машинально переспросила я, стараясь не хромать.
— Да уже никакая, — огорченно пискнула мышь. — Обращаю ваше внимание, мадемуазель, — мы пробегаем картинную галерею. Здесь широко представлены мои предки по материнской и отцовской линии. Вон та дама в роскошном туалете времен первой войны магов — моя бабушка Елизария.
В этот момент я как раз неудачно вписалась в поворот и задела мечом по полотну. Остатки картины хрустко шлепнулись на пол.
— Уй! Бабушку-то за что?! — горестно воскликнула мышь. — Что она вам сделала?
— Породила извращенца, — парировала я.
Мы влетели в зал, где я, к моему огорчению, заметила, что какая-то сволочь слишком хорошо натерла паркет. Ноги скользили лучше, чем по самому гладкому льду. Я летела уже по инерции, не в силах ничего изменить и мечтая затормозить о что-то мягкое.
Я летела уже по инерции, не в силах ничего изменить и мечтая затормозить о что-то мягкое. Не всем мечтам суждено сбыться. Впереди возникло зеркало.
— Нет! — завопила мышь, в отчаянии пытаясь рвать на себе волосы везде, куда дотягивались когтистые лапки. — Только не зеркало! Пощади! Только не зеркало!
Но не в моих силах было изменить скорость скольжения. Я орала, пытаясь зацепиться хоть за что-то. Но, к сожалению, ничего вокруг не было. Досадное упущение со стороны вампира. Надо было разжиться мебелишкой, тогда бы и зеркало не пострадало. Доведенный до последней степени отчаяния граф-мышь попытался закрыть стекло своим маленьким тельцем и провыл заклинание на секунду раньше, чем его смело.
Бац! Я приземлилась на что-то не очень жесткое, но и не абсолютно мягкое. Уже хорошо. Звона стекла не было, меня не разрезало осколками на куски — тоже здорово. Жизнь налаживается.
— Ай! Слезь с меня! — отчаянно пищала мышь.
Подо мной что-то отчаянно закопошилось и полезло вверх. Стоп. Это по чему он там так шустро перебирает своими лапками?
— Извращенец! — завопила я и врезала наугад.
— За что? — спросили меня.
— Попала! — злорадно усмехнулась я.
— Я тебя вообще впервые вижу!
— Разуй глаза, идиот! — возмутилась я на такое заявление. — Склероз, да? А кто, по-твоему, меня раздевал?
— Не знаю. Но это был явно не я.
— Включи свет и скажи мне это в глаза.
— Так ведь нетемно.
— Да? — искренне удивилась я. — А почему я ничего не вижу? А-а-а! Я ослепла!
Меня перевернули на спину, прижали к чему-то мягкому и бесцеремонно зафиксировали руки над головой.
— Брось меч, а то кого-нибудь поранишь, и прекрати орать.
— Тебе хорошо! А я ослепла, — трагически прошептала я, понимая, что жизнь уже кончена. Я и зрячая не особенно радовала окружающих, а слепая… Все. Утоплюсь.
— А глаза открыть не пробовала? Мне, например, это очень помогает.
— Серьезно? — нахмурилась я.
Глаза действительно оказались не просто закрыты, а плотно зажмурены. Похоже, я так боялась повредить их осколками, что зажмурилась чисто автоматически. Возвращение зрения порадовало зрелищем обалденного незнакомого мужика, лежащего непосредственно на мне. Пока я пыталась как-то осмыслить увиденное и не спятить окончательно, открылось еще два факта. Первый — мужик был эльфом, зеленоглазым, с острыми ушками и золотой россыпью волос; вторым фактом было то, что мужик был не просто эльфом, а голым, причем прижимал он мое обалдевшее тело к кровати. Нет, с чисто эстетической точки зрения это было здорово. А что? Кто скажет, что эльфы плохо сложены, пусть первым запустит в меня булыжником. Только я открыла рот, чтобы банально поинтересоваться «ты хто?!», как дверь распахнулась и в комнату без стука вошли двое эльфов и застыли, как громом пораженные.