— Прости.
— Что? — остановился Оська.
— Прости. Я была не права.
Он задумчиво кивнул и продолжил уже более ласковым тоном.
— Пойми, Ирлин, твоя чрезмерная забота о Дике ни к чему хорошему не приведет. Он сильный маг и воин, ты же, если говорить прямо, — ужасная магичка и никудышный боец. Все, что ты можешь, — это подлечить раны. Но как можно с такими данными лезть со своим героизмом вперед, заслоняя подопечного грудью? Это по меньшей мере глупо — ты согласна?
Слезы стекали по щекам и капали на дубовые доски пола. Я ничего не могла с собой поделать, слишком больно было наконец осознать, насколько же я бесполезна для Дика.
— Эй, ты чего, плачешь, что ли? Ой!
Оська суматошно взлетел и чуть ли не рухнул мне на плечо, пытаясь обнять за шею крыльями, погладить по лбу и при этом еще и срочно извиниться.
— Все хорошо, Ось, не переживай. — Я вытерла слезы ладонью и пересадила пушистика себе на руки. Он огорченно смотрел на меня, не зная, как вернуть назад обидные слова. — Ты прав во всем, только вот не получается у меня поступать и мыслить правильно. Наверное, даже этого мне не дано. Я просто буду защищать его и дальше так, как умею. И пусть я ужасный маг и никудышный воин, но зато я искренне хочу его защитить.
Оська неумело гладил меня крылом по руке, стараясь утешить.
— Ты ведь поможешь мне, Ось?
— А куда я денусь.
Я грустно улыбнулась сквозь все еще капающие слезы.
— Не бойся, Ирлин, уж кто-кто, а я тебя не брошу, и вдвоем мы уж как-нибудь со всем справимся.
Я кивнула, осторожно прижимая к груди пернатое чудо.
— Спасибо.
Оська только хмыкнул в ответ. А у меня стало значительно легче на душе. И ни я, ни Оська не заметили все это время стоявшего снаружи Лиса, молча слушавшего весь наш разговор.
Ночь. Тишина. Луна заинтересованно заглядывает в окна, освещая кровать и мирно спящего на ней лорда. Мы с Оськой неслышно, как тени, просачиваемся внутрь комнаты, у меня в руке тяжелая сковородка, а в глазах почти отчаяние.
— Ось, а ты уверен, что это действительно нужно?
— Анестезия.
Снова это непонятное слово. Ну ладно — в конце концов, это во благо.
Прямо около кровати под ногой предательски скрипнула половица, Дик открыл глаза и резко сел. Я врезала ему по голове сковородкой, послышался гулкий звук, и Дик рухнул обратно.
— Молодец, — вякнул впечатленный мыш, сидя на моем плече. — Именно так это и надо было сделать: сильно и безжалостно.
Мне хотелось удавиться, но Оська уже принялся командовать, не давая мне толком погрузиться в пучину отчаяния.
— Так, теперь ляг рядом с ним и прижмись лбом к его груди.
— А это прилично? — засмущалась я, разглядывая его сильную грудь, выглядывающую из-за распахнутого ворота рубашки.
— Нет, но не более чем бить его сковородкой по голове.
Я кивнула и нырнула в постель, опуская свою голову с ярко пылающими щеками ему на грудь. Ощущение было довольно странное, я и не знала, что даже простое прикосновение будет так болезненно и в то же время так приятно. Блин, да что же со мной происходит? Поскорей бы это все закончилось.
— Ирлин! — заорал Оська.
— Чего? — мурлыкнула я, вдыхая запах его тела. Пахло морем и немного вином. Приятно.
— Хватит шарить руками по его груди, сосредоточься!
Я аж подскочила, с ужасом осознавая, что творю.
— Ось, я не могу!
— Без паники, я тут.
— Нет, ты не понимаешь, я не хочу к нему прикасаться.
— Почему? — Оська перелетел к нему на грудь и внимательно ее осмотрел. — Вроде ничего страшного нет, да и пахнет приятно.
Мои уши сейчас сгорят.
— Вот именно поэтому…
— Так. Кончай дурью маяться и срочно ложись на него!
— Ося!!!
— Он щас очнется! Ты хочешь объединить сознания или нет?
Под грозным взглядом Оськи я снова легла на грудь Дика, старательно не думая ни о чем, что могло бы меня смутить.
— Молодец, теперь замри, я буду колдовать, а ты попытайся уснуть.
Ага, щас. Прямо захраплю, и немедленно!
Дик внезапно пошевелился и резко притянул меня к себе, прижав за талию к груди так сильно, что я даже вздохнуть не могла.
— Ось, — прохрипела я, понимая, что ситуация обостряется.
— Щас, держи! — Мне под нос сунули ручку от сковородки.
Дика мне стало просто жалко.
— Давай!
И я дала. Сковородка с силой рухнула на многострадальный лоб, послышался еще более сильный гул. Я замерла, стараясь не шевелиться.
— Он жив? — тихо спросил Оська, сидя рядом с его головой на подушке.
— Не знаю.
— Так проверь!
— Как?
— Послушай, бьется ли сердце.
Я обругала себя за бестолковость и приложила ухо к груди. Сердце билось, и на душе сразу стало значительно легче. Только вот руки Дика продолжали крепко прижимать меня к нему. Я дернулась, попытавшись освободиться, но ничего не получилось.
— Ну как? Труп?
— Нет, — зашипела я, пытаясь разогнуть хотя бы одну из его рук. Результат — нулевой.
— Да брось ты это, лучше давай продолжим.
Я вздохнула и кивнула.
— Ложись.
— Легла.
— Так, а теперь расслабься. Я начинаю колдовать.
Сколько пафоса. Гм, ладно, надо попытаться расслабиться, расслабиться… но все, что я чувствовала, — это жар его тела, силу сжимающих меня рук и теплое дыхание на макушке. Сердце в груди грохотало так, что я испугалась за свою жизнь.
— Расслабилась? Ты уже должна была заснуть! — пробился ко мне голос Оськи.