Мать Сатико, великолепная портниха, сама происходила из семьи, занимавшейся изготовлением кимоно, благодаря чему в свое время и сумела выйти замуж за хозяина лавки. Шитье было у нее в крови. Младшая сестра ее жила в Иокогаме, тоже замужем за портным, и слыла не в пример состоятельнее. «Тетушка из Иокогамы» частенько была предметом разговоров в семье Кимура.
После войны дела тетушкиного супруга резко пошли в гору благодаря притоку иностранцев, особенно американских военных.
После войны дела тетушкиного супруга резко пошли в гору благодаря притоку иностранцев, особенно американских военных. В те времена обнищавшие японцы продавали свои рабочие руки буквально за гроши, а семьи офицеров оккупационной армии купались в роскоши. Домохозяйки, никогда прежде не имевшие прислуги, теперь могли позволить себе целый штат работников. Служанки хлопотали по хозяйству и присматривали за детьми, а американские леди, разряженные в пух и прах, проводили время с мужьями на вечеринках за картами. Всевозможные салоны красоты и одежные лавки с лучшими портными были к их услугам, а лучшие сорта материи можно было легко достать на гарнизонных складах.
Супруги из Иокогамы вовремя сумели воспользоваться ситуацией. В 1954 году, когда Сатико закончила школу, дело их процветало, и тетушка смогла позволить себе оказать помощь бедной сестре, взяв ее дочь в ученицы. Кроме того, поскольку в школе теперь преподавали английский, Сатико должна была помогать хозяевам мастерской общаться с клиентами.
Живая и общительная, в большом городе Сатико сразу почувствовала себя своей. Она любила шить, и тетушка не могла нарадоваться на способную и работящую племянницу.
«Я мечтаю стать знаменитой модельершей, — написала как-то Сатико домой в Сибату. — У меня уже хорошо получаются выкройки, и тетушка говорит, что я далеко пойду».
«Самое главное, старайся и забудь пока про молодых людей, — пришел ответ от матери. — Через несколько лет тетушка найдет тебе хорошего мужа».
Прочтя эти строки, девушка рассмеялась. Какой муж, когда у нее такие грандиозные планы. Какая романтика, есть дела поважнее. Любимое ремесло — вот что самое главное. Она обожала Иокогаму с ее иностранным привкусом, проводила целые часы, просматривая кипы всевозможных модных журналов, в редкие выходные ездила в Токио, где ходила по лучшим магазинам одежды. Одетая с иголочки, она не вызывала никаких подозрений, сидя в холле отеля «Империал» и зарисовывая в блокнот новые модели юбок и платьев.
Через год одежда, которую Сатико шила для себя, выглядела раз в сто дороже, чем на самом деле. Ее высокая стройная фигура удивительно подходила к самым модным европейским костюмам. Успехи племянницы вызывали у тетушки смешанные чувства. С одной стороны, девушка была настоящей находкой для семейного бизнеса. Заказчики доверяли ее вкусу, и довольно скоро она обзавелась постоянной клиентурой. Хороший английский также способствовал деловым успехам, она даже научилась немного говорить по-французски. Настойчивость Сатико и любовь к профессии не могли не вызывать восхищения. В то же время тетушка начинала испытывать беспокойство. Сатико знали все, иностранцы обращались исключительно к ней, так что многие, возможно, даже считали ее хозяйкой мастерской.
В 1957 году мать умерла, и Сатико с тетушкой поехали в Ниигату на похороны. Лишь разбирая вещи матери, девушка по-настоящему осознала, насколько бедной была ее семья. Все до единого кимоно матери были пошиты куда лучше, чем заслуживала их ткань. Сатико призадумалась, потом ее охватил гнев. Как можно зарывать в землю свой талант, давать себя использовать другим людям!
Молчание племянницы на обратном пути тетушка объясняла подавленностью из-за траура, не подозревая, какой вулкан страстей клокотал в душе девушки. Однако спустя два дня Сатико завела с родственниками серьезный разговор. Она дала понять, что научилась у них всему, чему могла, и не собирается повторять беспросветную жизнь матери. Настало время подняться на следующую ступень.
— Как ты можешь сравнивать себя с матерью? — искренне возмутилась тетушка. — Мы даем тебе возможности, которых она никогда не имела. Ты живешь в большом городе, шьешь платья для иностранцев… Кому сейчас нужны кимоно, это же пережиток прошлого!
Чувствуя себя в долгу, Сатико с поклоном извинилась и рассыпалась в благодарностях.
Тетушка с облегчением вздохнула, надеясь, что подобных разговоров больше не будет. В конце концов, настроение девушки понятно: она только что потеряла мать. Однако неделей позже Сатико снова доставила ей беспокойство, на сей раз попросив у хозяев прибавки жалованья. Она сказала, что ценит их доброту, они дали ей крышу над головой и профессию, но скромная сумма, которую она получает на руки, не выросла за три последних года ни на иену. Сатико заявила, что собирается откладывать деньги и планирует через год ехать в Токио учиться тонкостям мастерства у современных модельеров.
Лицо тетушки побагровело от ярости. Она назвала Сатико неблагодарной выскочкой.
— Какая непочтительность! Кто ты такая, чтобы предъявлять подобные требования? Ты приехала из деревни без гроша в кармане. Забыла, что тебя из милости взяли в дом и научили всему, что ты знаешь? И так-то ты нас хочешь отблагодарить! Да кому ты нужна в Токио?