— Этого я не знала, — помрачнела Мисако. — А что он сам говорит?
— Отбивается как может. Пока отговорился трауром, она отстала, но, думаю, не успеют догореть палочки на годовщине смерти отца, как все начнется снова.
— О! — Мисако неловко улыбнулась, скрывая разочарование. — Неужели Тэйсин согласится на такой брак?
— А что он может сделать? — пожал плечами отчим. — Ты же знаешь свою мать, она горы своротит… Кроме того, все старейшины на ее стороне.
Внезапно проснувшись около пяти утра, Мисако сначала подумала, что видит сон. Белый потолок над головой превратился в широкий экран кинотеатра, где шел черно-белый немой фильм. Она протерла глаза и поморгала, стараясь отогнать наваждение. Кино продолжалось. Обнаженная пара находилась в самом разгаре исступленного полового акта. Женщина на экране закинула назад голову, глаза ее были дико вытаращены, рот широко раскрыт. Сатико! Мисако вздрогнула и тут же узнала партнера — это был Хидео!
Она рывком села в постели, изображение на потолке дрогнуло и начало таять. Обостренными до предела чувствами она уловила то, что прежде оставалось лишь на уровне смутных интуитивных догадок: еле слышные звуки, доносившиеся из-за стены, легкий аромат знакомого мужского шампуня…
Накатившая вдруг слабость заставила ее откинуться на подушку. Мисако лежала и пыталась понять. Сатико и Хидео! Вот почему в последнее время ей так тяжело и страшно оставаться в этой квартире, вот откуда подавленность и приступы раздражительности. Любимая подруга решила в очередной раз поиграть, а чтобы получить дополнительное удовольствие, выбрала партнером бывшего мужа подруги, которая мирно спит в соседней комнате и ни о чем не подозревает.
Мисако зажмурилась, отгоняя подкатывавшую тошноту.
Мисако зажмурилась, отгоняя подкатывавшую тошноту. Тьма перед глазами медленно наливалась багровым цветом. Так она лежала больше часа, пока новые звуки не заставили ее вскочить и рывком распахнуть дверь…
Входная дверь была уже открыта, Хидео стоял на пороге, готовый его переступить. Молодой человек обернулся и смертельно побледнел. В глазах Сатико сверкнула холодная ярость.
— Мисако, возвращайся в свою комнату! — бросила она. — Это тебя не касается!
Хидео опустил голову и вышел на негнущихся ногах. Сатико захлопнула за ним дверь. Мисако молча повернулась, вошла в спальню и без сил рухнула на кровать.
В гостиную она вышла лишь в девятом часу. Подруга, уже в деловом костюме, сидела за кофейным столиком и завтракала.
— Ты не одета, — сухо заметила она. — Опоздаешь на работу.
Мисако едва не рассмеялась.
— Ты серьезно думаешь, что я останусь у тебя работать?
— Если намерена уволиться, — спокойно ответила Сатико, — то никто тебя не держит, но сделай все как положено. Ни ты, ни я не хотим терять лицо и давать основания для слухов, не так ли? Доделай оставшуюся работу, подай заявление, тогда и уйдешь. В конце концов, у тебя есть передо мной обязательства…
Мисако села за стол на свое обычное место.
— Хорошо, — сказала она. — Я сделаю, как ты хочешь. Только я все равно ухожу.
Сатико передала ей чашку кофе.
— Думаю, мне нет смысла говорить, что я очень сожалею… Тем не менее ты должна знать, что я вовсе не намеревалась тебя обижать. Просто все пошло не так, как предполагалось. Маленький каприз, неудачно закончившийся.
Мисако пожала плечами, невольно повторив жест подруги.
— Это твоя квартира, Хидео мне больше не муж… Мне вообще не стоило оставаться здесь так долго. Ты совершенно права, это меня не касается.
Сатико нахмурилась.
— Прости, пожалуйста. На этот раз я слишком далеко зашла.
— Какая теперь разница, — вздохнула Мисако. — Я уезжаю в Ниигату. Теперь у меня не осталось сомнений насчет того, к какому миру я принадлежу.
— Понимаю, — кивнула Сатико, передавая тарелку с тостами.
Когда Мисако попросила мать показать фотографию женщины, предназначавшейся в невесты, Кэйко удивленно подняла брови.
— Маа! А ты, оказывается, любопытная…
— Вся в тебя, — рассмеялась Мисако. — Разве ты не любишь лезть в чужие дела?
— Какой большой вырос! — Мисако наклонилась и погладила котенка. — Как его зовут?
— Тама, — смущенно ответил Тэйсин. — Когда я был маленький, у нас был кот по имени Тама.
— Что вы готовите?
— Суси с овощной начинкой, ваши любимые. Вы, наверное, голодны, Мисако-сан?
— Да, — призналась она.
— Я так и подумал, — кивнул Тэйсин. — Потому и готовлю.
— А откуда вы знали, что я приеду?
— Мне передали. Женщина, которая присматривала за храмом, сказала, что вы приедете после трех.
— А соо… — Мисако отпустила котенка, подняла большой старинный чайник и пошла к раковине.
— Не надо, я сам поставлю, — засуетился Тэйсин.
— Нет-нет, позвольте мне. Не беспокойтесь, вы же знаете, я выросла в храме.
По крыше колотил дождь. Котенок в углу обнюхивал ведро, подставленное под струйку, лившуюся из прохудившейся крыши. Тэйсин заметил озабоченный взгляд Мисако.
— Скоро починим, — сказал он поспешно. — Просто я не хочу ничего менять, пока не пройдет годовщина смерти Учителя.
Около семи в храм позвонила Кэйко и попросила Мисако к телефону.
— Я так и знала, что найду тебя там, — вздохнула она. — Зачем ты выходишь в такую погоду? Жди, я приеду через полчаса.