— За дракона… Ой! — на нас наскочил очередной хороводик, в главе которого скакал и хохотал принц Виттелике. Нас попытались втянуть в пляску, но тут как раз сменилась музыка на нилле, парный танец, так что танцоры просто осыпали нас цветами и ускакали…
Шаман что-то проговорил, я не расслышала.
— Что?
Он взял меня за руку, и оп! — мы оказались на своих местах. Во главе стола. Тут было пусто, все унеслись танцевать. На тарелках все еще лежали нетронутые ножи и вилки. Торт уже кто-то успел попробовать — не хватало ягодок и фигурок из печенья — но все остальное было вполне цело и мирно ждало блудных новобрачных.
Явление жениха и невесты прошло незамеченным, народ веселился от души за наше здоровье, не глядя ни на стол, ни на трон.
— Так что?
— Что? Не сержусь ли я за дракона? Ну… если ты обещаешь, что после брачной ночи я не превращусь в ту полосатую мышь с иголками, то..
— Рик!
Но Рику, видно, надоело перекрикивать музыку. Он сделал вид, что хочет сказать что-то на ухо. А когда я придвинулась, этот… этот муж мой… просто меня поцеловал.
На третьей секунде я абсолютно точно поняла, что он не сердится…
А на десятой…
— Аааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааа! — гости наконец обнаружили присутствие жениха и невесты и спешили наверстать упущенное, — Счастья! Счастья! Счас-тья!!!
— Горько! — пробился голос папы. — Горько-о-о!
Гости на секунду приумолкли, с интересом вслушавшись в объяснение незнакомой традиции, а потом «горько» рухнуло громом. И веселье закипело с новой силой.
Год спустя:
— Ну спокойней, леди Александра, осталось потерпеть чуть-чуть.
— Потерпеть? — я еле сдержалась, чтоб зубами не заскрежетать.
— Потерпеть? — я еле сдержалась, чтоб зубами не заскрежетать. Потерпеть?! Я, твою косметичку фирмы «Алые паруса», терплю уже девять месяцев! Никаких полетов! Никакой работы, кроме учебы! Никаких…. — Д-дед, лучше не зли меня.
— Боже упаси. Мы же договорились: никакого драконьего вида, пока ребенок не родится.
— Договорилисссссь… Черт, в следующий раз лучше яйцо высижу!
Оно, по крайней мере, не бултыхается в животе почти год.
— Саша? — послышалось за дверью.
— Уйди!
Еще не хватало, чтобы Рик меня увидел такой вот…
— Все хорошо?
— Отлично! — я чуть не зарычала, — Просто великолепно! Наслаждаюсь каждой минутой!
В коридоре что-то упало.
— Держите себя в руках, коллега. Рикке. Может, вам на всякий случай того… на воздух выйти?
— Рикке, ты бы правда, шел бы… подышал, успокоился. Мы с мамой тут побудем, — папа в своем репертуаре. Из-за него вокруг меня три мага и два врача хоровод водят, а не маг с акушеркой, как положено.
— Нет. Я останусь здесь.
Останется. Останется… Хорошо. Как-то спокойнее, когда он рядом. Охххх. Мруза хай, да когда же это кончится…
— Спокойнее. Тужьтесь.
— А-а-а-а!
— Вот! — дед Гаэли ныряет вперед, как регбист, хватает что-то и показывает мне.
Я прищуриваюсь. Красненькое, глазастое… Лысенькое. Это мой ребенок?! Какой стра… симпатичный!
— Дочка! У вас дочка! Девочка!
— Человек, — улыбается женщина-маг, — По всем признакам.
— Общее впечатление — здоров. Здорова…
— Сейчас шлепнем, чтобы легкие развивались…
— Э-а-а! — обиженно вопит мое дитя. И тут же меняет голос, — Рррррррррр!
— О-оххх.
И в комнате полная тишина. Потому что дед Гаэли гулко шлепается на пол, придавленный… вот это да!.. золотистым чешуйчатым тельцем.
— Александра-а!