— Что тут происходит? — поинтересовалась Иранья. На неё зашикали, объяснили шёпотом. Пару минут Иранья присматривалась, потом рассмеялась, выпростала рук-ки, пощекотала осьминожке брюшко. Ракушка бросила камешки и потянулась всеми щупальцами к целительнице. Иранья посадила её на нижнюю присоску, прислушалась.
— Орчак, ты избаловал её до безобразия. Разве так можно?
— Я её не баловал. Я её дрессировал по новейшей системе дрессуры. Только положительные подкрепления. Никакого принуждения, никаких наказаний.
— Амбузия тебе плавники с мясом вырвет. Ты испортил лучший инструмент. Манипулятор должен быть ленивым и безынициативным. А Ракушка? Она энергична и самостоятельна.
— Если честно, не хочу я её отдавать. Амбузии не говори пока. Алим, пересчитай, пожалуйста, камни. Надо вычислить процент ошибок.
— Двадцать один камень, из них три ошибочных. Это будет… около четырнадцати процентов! Случайное распределение дало бы пятьдесят!
— Не хотелось бы вас огорчать, разумные, но ваш опыт блестяще провалился.
— Как?! Почему?! — хором возмутились экспериментаторы.
— Разве вы не видите? Ракушке всё равно, какого цвета камень. Она наблюдает вашу реакцию и старается угодить вам.
— Чтоб мне крабом стать. Ей это удалось, — согласился Убан.
— Хватит разговоров. Больной, на ложе пыток.
Орчак всплыл, повилял всем телом, вытряхивая рук-ки из обтекателей.
— Ну надо же! — изумился Убан. — У вас это от рождения?
— У меня это от глупости.
— Орчак станет первым разумным сушеходящим, — вступился за друга Алим. — Надежда нашего проекта. Для перемещения по суше ему надо две пары рук-ков.
— Надежда нашего проекта. Для перемещения по суше ему надо две пары рук-ков.
— Убан, вы два часа провели вместе со своим пациентом. Чем вы занимались? — изумилась Иранья.
— Мы были заняты, — откликнулся нейрокорректор, восхищённо рассматривая Орчака со всех сторон. — А куда делись передние рук-ки.
— Вы их и видите. Мы вырастили задний плечевой пояс, перенесли на него рук-ки. Но после переноса они потеряли чувствительность. Когда Орчак вновь научится ими управлять, регенерируем переднюю пару.
— А какова моя задача?
— Восстановить функциональность задних рук-ков.
— Легко сказать — восстановить, — пробурчал Убан. — Если б вы с ними родились… Ни у одного разумного никогда не было хвостовых рук-ков. У нас в мозгу даже нет области, управляющей хвостовыми рук-ками. Дайте-ка я изнутри взгляну.
Он сел на верхнее контактное пятно Орчака. Иранья тут же пристроилась на его верхнее пятно. А напарница ираньи — на нижнее пятно Орчака. Алим полюбовался минуту этим четырехслойным бутербродом, пощекотал брюшко Ракушке и тихо, незаметно удалился.
— Нет, это фантомные, — неслось ему вслед. — Не надо их гасить. Ни в коем случае. После регенерации передних они вновь станут истинными…
Атран. Институт Темноты.
Атран вышел из хома через световое отверстие и задумался: Для чего здесь, на границе Темноты в помещениях оставляют световые отверстия? Инерция мышления, застарелые инструкции или всё же есть какой-то смысл? Хомы и гроты ведь всё равно освещаются светочами.
— Коллега, вы здесь?
— Да-да, — поспешно откликнулся Атран и вернулся тем же путём. Обошёл хом по периметру, зажигая спокойные светло-зелёные светочи. Розовые, жёлтые и голубоватые трогать не стал. Они хороши для утра.
— Я только что с почты, — спешил поделиться Алтус. — Вы слышали об очередном грандиозном празднике, который устроил ваш друг Алим?
— Нет… Скажите, коллега, зачем в наших хомах световые отверстия?
— Как зачем? Для вентиляции.
— Я не подумал… Так что там с праздником?
— Три дня подряд, в честь крупных практических достижений! Игры, олимпиады, спортивные состязания, катание на волнах! Пресса, любопытные! Будем честны, коллега, они нас обогнали.
— Не так уж сильно. Давайте сравним.
— Они переоборудовали свой атолл в полигон Суши. Навезли песок и засыпали всю лагуну.
— Грандиозно. Но мы построили научный городок. Перевезли инструменты.
— Инструменты они вырастили десять лет назад. Сейчас выращивают уже второе поколение местных. А городок обустроили давным-давно. Ладно, пусть по этому параметру мы наравне. Их программа «Зелёная суша»!
— «Светлая глубина», профессор! Наши студенты засевают светочами все улицы, все трассы. Скоро весь городок будет иллюминирован. Наравне идём.
— Они решили проблему зрения на суше.
— Вы, профессор, практически решили проблему эхолокации.
— Эхолокация — не зрение. Это ориентировка в пространстве. Сопоставим её с их системой дыхания на суше. А их система перемещения по суше? Вы слышали о лапках? Нам противопоставить нечего…
— Да, пока нечего…
— Они получили разрешение на генетическую модификацию разумных испытателей.
..
— Они получили разрешение на генетическую модификацию разумных испытателей.
— Мы опять отстаём. Но профессор, в этом мы сами виноваты. Подавайте заявку на испытателей системы эхолокации.
— Не рано ли, коллега? Переход к испытаниям на разумных — это организация детских учреждений, инкубаторы, селектарии, площадка молоди, школа, эмиссары службы инициации разума… Не нравятся мне их методы. Две инициации, после каждой шестьдесят процентов отсева.