— А остальное я расскажу в следующий раз, — закончил Алим. — Но одно вы должны твёрдо запомнить. Орчак был не только первым Землепроходцем. В то время он был единственным. И погиб оттого, что рядом с ним никого не оказалось. А какой из этого вывод? Никогда не выходите на сушу в одиночку. Не доверяйте суше. Бояться её не надо, но верить ей нельзя. Это всё ещё чужая среда, она только и ждёт, чтоб нанести удар. Выходите только вдвоём, приглядывайте друг за другом. И присматривайте за взрослыми. У них нет такого опыта, как у вас. Договорились?
Нестройный хор был ему ответом. Алим слился ещё раз с пострадавшим, проверил самочувствие и попрощался с ребятами.
Первый визит был в школу. Слился с инфорами-учителями, проверил школьную программу. И своей властью внёс новый предмет: основы анатомии и оказание первой медицинской помощи. Сроки установил жесточайшие — первый урок через четыре дня.
Второй визит нанёс группе кураторов разумных испытателей. Бедняги ещё долго вспоминали грандиозный разнос. Один заикнулся, что кураторы не имеют сухопутного зрения — и вся группа немедленно, вне очереди была внесена в график выращивания прозрачных век.
— О чём вы раньше думали? — бушевал Алим. — Уволю! Всех уволю! Будете канал чистить. Рук-ками, поняли?!
А через полтора месяца пропала Ригла. Собственно, никуда она не пропала, просто не пришла ночевать в хом Алима. Все уже привыкли, что, если Ардины нет, Ригла живёт с Алимом. Ардина же проводила на полигоне не больше двух месяцев в году. На третий день Алим разыскал Риглу и ужаснулся. У девушки был ободран бок чуть ли не до мяса.
— Немедленно в стационар! — распорядился он.
— Лягу, лягу. Но сейчас не могу. Твои новые лапчатые, которые с дыхательным пузырём, вылупляются.
От этой новости Алим забыл, зачем пришёл. Целый час обсуждали критерии отбора молоди.
— Так что с твоим боком? — перед уходом вновь поинтересовался он.
— Ты только не ругайся, пожалуйста. Я усохла на суше.
Услышать такое — словно в мутной среде с разгону об скалу. Алиму сразу стало не до ругани. У него плавники задрожали.
— А… А как ты вернулась?
— Не знаю. Последнее, что помню, наблюдала, как третье поколение лапчатых травку ест. Виновата, пересидела на суше. Рук-ки обмякли, и я на бок падаю. А очнулась уже в среде. За рифами. Бок болит, слабость невероятная, а как попала за линию рифов, хоть убей — не помню.
До самой ночи размышлял Алим над рассказом Риглы. Чудес на свете не бывает — в это он верил твёрдо. Любому чуду должно быть разумное объяснение. На следующий день пошёл искать это объяснение в школу. Прервал урок, отозвал четвероруких и спросил, наблюдая за реакцией:
— Четыре дня назад могла произойти трагедия. Но не произошла. Кто знает об этом?
Никто не сознался, но парнишка, которого друзья звали Илькой, занервничал.
— Хорошо, возвращайтесь на урок. Илька, задержись. Я слышал, вы придумали новый способ быстрого перемещения по суше. Покажи мне, как вы это делаете?
Показать захотели все. Поднялся шум и гам, но Алим настоял, что одного достаточно. На самом деле он уже видел эту походку, состоящую из непрерывной серии прыжков.
Идущий сильно отталкивается обоими рук-ками задней пары, пролетает расстояние, равное длине тела, и приземляется на переднюю пару рук-ков. Тут же цикл повторяется. Походка на самом деле очень быстрая, не уступающая по скорости перемещению в среде, однако требующая атлетической подготовки. Но сейчас Алиму нужно было остаться наедине с подростком.
Демонстрация проходила у самой линии прибоя, на полоске мокрого песка. Парнишка утомился и запыхался, а Алим задал множество вопросов. Когда решили отдохнуть, Алим прямо спросил:
— Это ты вытащил Риглу с суши?
— Я…
— Молодец! А почему сразу не сказал?
— Не знаю… Разговоры всякие пойдут. Не хочу я этого.
— Она четвёртый день гадает, как в океане оказалась. Была на суше, оказалась в океане. И рядом никого нет.
— Вы не думайте, я её не бросил. Я был рядом, пока она не очнулась. Я за камнями прятался и наблюдал, пока она в струю не вошла.
— Как тебе удалось её по суше протащить? Почему ты на помощь никого не позвал?
— Не было никого рядом, — тихо произнёс Илька. — Мне никогда ещё так страшно не было. Я думал, не смогу её… до среды… Я четыре раза в канал спускался отдышаться. А она всё на суше… А я не могу её просто так тащить, тяжёлая очень. Я сначала за переднюю рук-ку, голову подвину, потом хватаю за заднюю, хвост волоку, потом снова голову. А она уже и не вздрагивает. А потом по каналу её веду, а вокруг хоть бы кто! Я не хотел её за рифом оставлять, я её в больницу вёл, просто из сил выбился. А тут она в себя пришла…
— Илька, какой же ты молодец, Илька…
— Дядя Алим, плохо мне.
— Не понял? — удивился Алим.
— Меня ребята не понимают. Что-то со мной произошло тогда, я другим стал. Вижу по-другому, мозгую по-другому. А ребята смеются. Вот вчера вечером — я на закат солнца посмотрел. Так интересно… Ну, не совсем интересно, я слова не знаю, чтоб назвать. Смотрел бы и смотрел. А они — «ты что, заката не видел?» А я и в самом деле смотрю будто в первый раз. А они смеются.