Алим рассмеялся и устремился за женой. Такой он Ардину ещё не видел. Понятно, что она играет. Прикидывается жизнерадостной, энергичной. Ещё час назад была раздражённой и издёрганной. Что бы это значило?
Дорога заняла три часа. Шалот шёл ходко. На его спине разместилось полтора десятка любопытных, и ещё десяток на брюхе. Алим поведал коллегам о злоключениях туристской группы. О необъяснимой загадке водопада, о гибели Окуна и самоубийстве Елуги, самоотверженности Икши и Орчака. Рассказал и о своём выходе на сушу. Говорил чистую правду. По настоянию Ардины умолчал только об одной детали. Не сказал, что группа, отрезанная от мира на несколько месяцев, состояла из туристов-экстремальщиков.
У всех сложилось впечатление, что Алим участвовал, а потом возглавлял научную экспедицию.
Новое место Алиму понравилось. Чистая, прозрачная среда, глубина около сорока метров, живописные пейзажи. Строители на гигантских алмарах кончали строить просторные гроты из коралловых решёток.
Грот для лаборатории выбрала Ардина. Алим просто поразился, сколько факторов она учла. Подальше от начальства. Но поближе к информаторию — там все сплетни сходятся. Не очень глубоко — там темно. Не очень мелко — в шторм на мелком месте муть поднимается. Чуть на отшибе — чтоб в любое время ускользнуть можно было. («От кого? Если я тут буду за главного?» — «Найдётся, от кого!») И ещё множество обстоятельств.
Атран. Член Совета Эскар
Атран работал с решимостью обречённого. Тысячи экспериментов, сотни образцов. Десятки растений освещают грот лаборатории. И всё напрасно. Крепнет уверенность, что проблема не имеет решения.
О возвращении пропавшей группы туристов-экстремальщиков Атран услышал случайно от девушек-курьеров. Навёл справки в информатории университета и помчался в кампус. В их хоме наводили порядок две первокурсницы. Совсем ещё кильки бестолковые. Атран развернулся и помчался в деканат. Да, Алим был здесь, сообщила секретарша. Да, ознакомился с назначением и отбыл с молодой женой на постоянное место жительства. Куда? В Юго-Восточный Институт Генетики.
Не попрощался… — угрюмо размышлял Атран. — А собственно, с чего я взял, что он должен был зайти ко мне попрощаться? Разве это рационально? Я заразился от Балы эмоционализмом и перестаю мыслить разумно. Зачем Алиму прощаться со мной? Надо быть осторожнее. Я выдам себя словом или поступком, если не буду взвешивать каждое действие на весах логики.
Стало совсем тоскливо.
Бала очень огорчилась, почувствовав тоску хозяина. Пришлось поведать ей о злоключениях группы. Это оказалось совсем непросто. Ведь Бала мыслила не символами, а образами. Как, например, передать понятие «Алим — руководитель группы». Однако, удалось. Бала склеила образ Алима, переданный Атраном, с образом Лотвича, командира охотников. Атран подтвердил, что всё так. Но с понятием «суша» вышел полный провал. Два слога «су-ша» ни о чём не говорят предразумному. У Балы сложилось впечатление, что суша — это огромная отмель, на которой не больше двух сантиметров среды. Лучше объяснить Атран не смог. Он сам никогда не видел суши. Бала поместила на эту отмель образы трепыхающихся разумных, добавила к ним Артана, себя и перепугалась. Атрану пришлось успокаивать хищницу.
Лаборантка с небольшим осьминогом-корзинкой на нижней присоске двигалась вдоль стендов и аккуратно распределяла подкормку. Она только поступила в институт и работала очень старательно. Светочи заполняли всё свободное пространство. Синие, жёлтые, красные, зелёные, оранжевые, фиолетовые, голубые. Большие, с широкими листьями, маленькие лохматые, длинные узкие, наподобие дверных завес, и наоборот, шарики с колючими листочками
— Какое разнообразие! Но зачем вам столько? — поражался Алтус, переходя от кустика к кустику. — И не забывайте, основное направление — повышение светимости светочей.
— Профессор, это изобилие нужно не мне, а вам. Чтоб поразить учёный совет, чтоб не закрыли тему, пока я буду в командировке.
— Вы собираетесь в командировку?
— Да, профессор. Я в тупике. Стандартными приёмами проблему решить нельзя. Я изучил все отчёты, собрал здесь всё лучшее, полученное предшественниками. Это тупик. Методика себя исчерпала. Нужен свежий взгляд на проблему, иной принцип…
— Собственно говоря, коллега, ради свежего взгляда вам и получили разработку этой темы.
Нужен свежий взгляд на проблему, иной принцип…
— Собственно говоря, коллега, ради свежего взгляда вам и получили разработку этой темы.
— У меня нет свежего взгляда. Я получил классическое традиционное образование. Но в информатории уверены, что нужные сведения может знать Эскар.
— Профессор Эскар из Юго-Восточного института?
— Нет, член Мирового Совета Эскар.
— Член Совета Эскар… — Алтус задумчиво развёл плавники. — А знаете, юноша, я пробью вам командировку в Бирюзу, и дам рекомендации института. Но захочет ли Эскар уделить вам время — тут ничего гарантировать не могу.
— Спасибо, профессор.
— Ещё вопрос, коллега. На кого вы оставите свою кулу? Я, знаете ли, её побаиваюсь…
— Я возьму кулу с собой. Она обгонит любого рейсового шалота. И не бойтесь Балу, профессор. Вы для неё член моего косяка. Личность неприкосновенная. Кулы — стайные хищники и разбираются в иерархии не хуже нашего учёного совета.