Робин рухнул в кресло, уставившись невидящим взглядом в потолок кабины. Джен умерла. Джен умерла. Все кончено …
— Могу я сделать одно предложение? — спросила Той.
— Нет. Заткнись.
— Это касается Джен.
— Ты что, не видишь? Она умерла! — дико завопил он.
— Да, но я хотела бы обратить ваше внимание на ее голову. Кроме нескольких глубоких порезов на ней практически не видно повреждений.
«О Господи», — подумал он.
— Из этого я могу сделать вывод, что ее мозг не пострадал, — продолжала Той своим обычным веселым голосом. — А значит, что существует хороший шанс, что мед?машина сможет ее оживить.
Робин сел, неожиданно почувствовав проблеск надежды. Но он тут же погас.
— Но нам никак не добраться до Небесного Ангела вовремя. Она мертва уже около двух минут. Необратимые изменения затронут мозг прежде, чем мы доставим ее к мед?машине.
— Ты не принимаешь во внимание одного важного фактора, — сказала Той. — Мое хранилище для биообразцов. Я могу на некоторое время заморозить ее. Учитывая, насколько мало осталось от Джен, ее можно будет с легкостью поместить в хранилище.
Робину все же потребовалось несколько секунд, чтобы переварить то, что она сказала. Потом он заорал:
— Кончай болтать языком и действуй, черт тебя побери!
Эйла стояла под присмотром четырех космонавтов, ожидающих прибытия подкрепления. Она нервничала. Решат ли они расстрелять ее, как грозятся? Что ей делать? Попытаться бежать, пока не приехали другие космонавты? Она не думала, что убежит далеко, прежде чем ее подстрелят на открытом пляже. Но что бы ни случилось, она должна молчать о Джен Дорвин и приближающемся Небесном Ангеле. Если космонавты об этом узнают, то смогут подготовиться к встрече…
Их всех застало врасплох, когда вода в бухте вдруг вспучилась и каплеобразный металлический предмет вырвался из нее с огромной скоростью. Скорость возрастала, пока он уносился в ночное небо. Набрав высоту, он умчался в сторону открытого океана… И тут Эйла решила воспользоваться своим шансом на побег. Но она не смогла убежать далеко.
Глава 31
Капитан Илья Вьюшинков задумчиво посмотрел на устройство, лежащее на его столе, а потом перевел взгляд на девушку. Та выглядела вызывающе раздраженной. На ней были грязные белые шорты и желтая футболка. Ноги босые. За ней стоял лейтенант Брусский.
— Значит, ты утверждаешь, что это не оружие? — спросил Вьюшинков.
— Да, — твердо ответила она. — Это подводный резак. Работает только под водой.
— Может быть, она и права, — сказал лейтенант Брусский. — Я так и не сумел заставить это устройство работать.
— Как твое имя, девочка?
— Эйла Хэддон.
Вьюшинков поднял брови.
— Хэддон, ты сказала? Значит, ты дочь Лона Хэддона?
Она кивнула.
Он нахмурился и потер подбородок. Лон Хэддон был одним из правителей Пальмиры, так же он был одним из тех, кого брат Джеймс этим днем спас от повешения. Значит, у брата Джеймса были виды на эту девушку. Тогда почему она сейчас не с ним?
— Ты ведь знаешь брата Джеймса, не так ли?
Он заметил, что она кивнула после некоторого колебания.
— Ты его видела сегодня вечером? — спросил он.
— Нет. Мы должны были встретиться в больнице в восемь, но он так и не пришел.
Теперь Вьюшинков был убежден, что что?то случилось. Он обратился к Брусскому:
— Немедленно организуйте поиски брата Джеймса. Задействуйте всех свободных от дежурства людей. Его необходимо найти как можно быстрее.
— Есть, — ответил лейтенант Брусский, отдал честь и поспешно вышел из комнаты.
Вьюшинков опять переключил свое внимание на девушку.
— Что тебе известно об этой машине, которая вечером вылетела из бухты?
— Ничего, — ответила она и добавила: — Господин.
— Что тебе известно об этой машине, которая вечером вылетела из бухты?
— Ничего, — ответила она и добавила: — Господин.
— Отвечай правду.
— Я так и делаю. Я никогда раньше ее не видела и не знаю, что это такое.
— Значит, это было простое совпадение, что ты оказалась на берегу именно в момент взлета аппарата?
— Да, я так думаю.
— Лейтенанту Брусскому ты заявила, что собиралась провести починку морской стены. Одна, ночью… при помощи вот этого. — Он взял в руки устройство.
— Да.
— Чрезвычайно неправдоподобное объяснение, даже если учесть, что оно придумывалось на ходу. Чем ты действительно собиралась там заниматься?
Она уставилась в пол и не отвечала. Он с силой ударил кулаком по столу.
— Хватит с меня вранья! Отвечай правду!
Она вздрогнула, но с вызовом проговорила:
— А я и говорю правду.
Он вздохнул. Теперь ему придется прибегнуть к насилию, чтобы вытянуть из нее информацию. Ему не хотелось так поступать, особенно с женщиной, но у него не было выбора. Он должен выяснить, что это был за летательный аппарат. В противном случае вся операция, им возглавляемая, оказывалась под угрозой. Он должен был узнать правду, неважно какой ценой.
Мило был в ярости от своей беспомощности. Он лежал и не мог шевельнуться, ничего не видел и не мог произнести ни звука. Он уже оставил попытки выбраться из своих пут — это было невозможно. И особенно его бесило, что совсем рядом карагандинские солдаты расспрашивали этого француза о брате Джеймсе. Они искали его, стояли точно у его кровати, но найти не могли. Кретины! О да, конечно, один из них приподнял одеяло с его забинтованного лица, посмотрел, а потом набросил одеяло обратно. Кретин! Кретин ! А ведь было просто жизненно важно, чтобы он добрался до Вьюшинкова и передал ему все об этой проклятой Дорвин. Ее появление означало очень плохие новости. И откуда она, черт возьми, взялась? Вьюшинкова было необходимо предупредить, чтобы он был готов к надвигающимся неприятностям.