— Эйла, послушай. Это не может быть Келл! Он мертв!
Она пыталась вырваться.
— Нет! Отпусти меня! Ему нужна помощь! Ты можешь не выходить.
Еще один удар потряс батискаф. На этот раз он был громче и сопровождался скрежетом. Батискаф содрогнулся. Эйла прекратила борьбу и посмотрела ему в глаза.
— Это точно не Келл, — сказал он. — Это то существо. Или нечто подобное.
Она кивнула и тихо проговорила:
— Да, ты прав.
Последовал еще один удар и скрежет по металлу.
— Судя по звуку, оно, чем бы оно ни было, прогрызает себе дорогу в наш отсек, — попытался пошутить Жан?Поль, стараясь как?то разрядить ситуацию, но это не подействовало. Он вспомнил о мощнейших челюстях чудовища.
— Это еще только обтекатель, — сказала Эйла, — весьма твердая штука. Оно не сможет ничего с ней сделать.
Еще несколько ударов. Батискаф содрогнулся. Эйла придвинулась ближе и обняла его.
— Звучит как?то не очень убедительно, — заметил Жан?Поль, прижимая к себе Эйлу.
— А я в этом уверена. Здесь нам ничего не грозит. Но я беспокоюсь за наружные части батискафа — кабели питания, винты, стабилизаторы, при их повреждении мы будем абсолютно беспомощны.
— Понятно, нам остается или выйти наружу со своими аквалангами, или оставаться здесь и умереть от удушья.
— Может быть, до этого и не дойдет. Если мы не вернемся вовремя, Жюли вызовет помощь, и они приплывут сюда на другом батискафе, чтобы найти нас.
— И когда это случится?
— Не меньше чем часа через два. — Она взглянула на индикатор давления на стене. — Через десять минут можно будет открыть люк в переднюю кабину…
Эти долгие десять минут они стояли, прижавшись друг к другу, чувствуя, как батискаф раздалбывают со все возрастающим неистовством, с диким скрежетом отдирая от него куски. Жан?Поль испугался, что к тому времени, когда они сумеют войти в переднюю кабину, от батискафа останется лишь два сферических отсека.
В конце концов, Эйла объявила, что давление в их отсеке стало нормальным. Она открыла люк, и они пробрались в переднюю кабину. Эйла заняла кресло пилота и принялась изучать панель управления.
— У нас сохранилось напряжение в сети питания. Это уже кое?что.
Он встал на колени подле нее и заглянул через плечо.
— Видишь что?нибудь снаружи?
— Еще нет. — Она пробежала рукой по тумблерам, и Жан?Поль услышал, как взревели двигатели.
Эйла нажала на рычаг продува балластных цистерн. Батискаф начал подниматься, но при этом сильно накренился на одну сторону. Сразу же последовал яростный удар по шлюзовому отсеку, и снова раздался теперь уже знакомый скрежет металла.
— Тихо, тихо, — пробормотал Жан?Поль.
— Они прогрызли одну из балластных цистерн, — сообщила Эйла, — заднюю, хорошо, что только одну.
— Пока одну. — Жан Поль уставился в иллюминатор.
Видно было плоховато — винты поднимали вокруг слишком много песка. Но он все?таки увидел то, чего видеть не хотел — «лицо», прижавшееся к иллюминатору. Оно было похоже на встреченное им чуть раньше существо, но теперь находилось гораздо ближе.
— Господи Иисусе!
Еще один боковой удар сотряс батискаф.
— Ого, — сказала Эйла, — а ведь он там не один. Видимо, их успел позвать тот, которого ты убил.
Существо, висевшее на носу батискафа, настойчиво пыталось пробить стекло иллюминатора шипами на своем запястье, при этом оно не сводило свирепого взгляда с людей, находящихся внутри.
Мило отпер дверь и отодвинул ее в сторону. К его разочарованию, Шен не проявил никаких эмоций: никаких попыток огреть его стулом, никаких дурацких ловушек, ничего. Он лежал на кровати, закинув руки за голову. Никаких признаков ненависти или злости. Казалось, что он скучает. Несомненно, он притворялся, но это раздражало Мило. Весь день он был в дурном расположении духа.
— Что?то на тебя не похоже, минервианец, — сказал он, — что, уже сдался?
Шен посмотрел на него.
— Просто надоело играть в твои игры, Мило.
— Да ну? Нет, так не пойдет… — Мило покачал головой. — Я сам решаю, когда игры должны быть окончены.
— Как скажешь, Мило. — Шен опять принялся рассматривать потолок над своей головой. Мило подошел к кровати.
— Сломать тебе руку, что ли? Исключительно для собственного удовольствия, разумеется.
— Ты сам знаешь, что я не смогу тебе помешать.
— Да. Но это было бы слишком скучно. А вот сломать руку Тире — это гораздо интереснее.
Он знал, что добьется реакции, и не ошибся. Шен резко повернулся к нему, его глаза наполнились гневом. Но он промолчал.
— Разве тебе не любопытно узнать, как она себя чувствует? — спросил Мило. — В конце концов, я не навещал тебя уже три дня. За это время с ней всякое могло случиться. Ты же меня знаешь.
Шен ничего не смог с собой поделать.
— Как… как она?
Мило улыбнулся.
— О, как и обычно. Несколько свежих ссадин, синяков, но ничего серьезного. — Он с удовольствием наблюдал за невольной гримасой, исказившей лицо Шена. — И она определенно становится лучше в постели. Придумывает разные фокусы, чтобы позабавить меня. Она надеется, что если будет ублажать меня, вместо того чтобы сопротивляться, то я не буду… эм… наказывать ее так часто. Я позволю ей тешить себя подобными иллюзиями… до поры до времени.
Теперь лицо Шена выражало только отвращение.