Маклеод и Мэсон переглянулись, и Парсел, перехватив их взгляд, насторожился. Как ни трудно было в это поверить, но эти двое заключили союз. Должно быть, сразу же после убийства двух таитян Маклеод отправился к Мэсону и убедил его оказать помощь «большинству». Тут было пущено в ход все: и священный союз, и борьба белых против черных, британцев против дикарей и т. д. и т.п. В конце концов, если хорошенько вдуматься, то альянс этот не так уж неожидан. Правда, Маклеод и Мэсон чуть было не убили друг друга, но зато у них более чем достаточно точек соприкосновения.
— Я сейчас об этом скажу, мистер Парсел, — продолжал Мэсон, — и, не бойтесь, мы у каждого спросим его мнение. И даже проголосуем, — добавил он, обращаясь к матросам, и в словах его прозвучала целая гамма противоречивых чувств — от покорности до презрительного сожаления.
— Проголосуем, поскольку это уже вошло в обычай, — заключил он, слегка приподняв руку, лежавшую на колене.
Парсел не мог не восхищаться ловкостью Маклеода. Итак, шотландцу удалось уговорить Мэсона, изобразив ему голосование не как юридически обоснованный акт, а как некий, пусть даже диковатый, но уже укоренившийся обычай. Чисто макиавеллиевский ход. Мэсону наплевать на правовые принципы, зато как стопроцентный англичанин он не может не уважать обычаев.
— Капитан, — все так же вежливо напомнил Маклеод, — вы говорили о том, какие меры предосторожности следует принять…
— Да, да, именно об этом я и говорил, пока меня не прервали — подхватил Мэсон, даже не взглянув в сторону Парсела… — Дневные нападения меня не особенно тревожат, но вот ночные… — сказал оно видом испытанного вояки. — Черные могут бесшумно приблизиться к любой хижине, поджечь ее, и когда вы выскочите на улицу, полуслепой от дыма, тут же на вас нападут. Вот почему я предлагаю, чтобы на ночь все британцы собирались в хижине таитян. Она стоит не в лесу, а на площадке, и если дополнительно срубить несколько деревьев, мы еще расширим свободное пространство. На некотором расстоянии от дома следует развести костры и осветить опушку; в каждой из четырех стен хижины надо проделать бойницы и выставить часовых, которые будут сменяться через два часа.
— Будем нести караул! — вдруг возбужденно воскликнул Джонс, и Парсел с удивлением взглянул на него. Глаза юноши блестели, щеки разрумянились… Джонс уже представлял себе, как темной ночью он стоит, припав к бойнице, сжимая в руках ружье… Его уже втянули в игру. «И он тоже, — печально подумал Парсел. — А ведь еще вчера он оплакивал Кори, Меоро…»
— А что мы будем делать с женщинами? — спросил Джон
— Я подумал и об этом, — ответил Мэсон с приветливой улыбкой, словно его порадовал этот вопрос. — Женщинам можно будет отвести нижний этаж. Таким образом они будут в безопасности и не помешают нашим операциям. Очень удачно для нас, что таитяне построили себе двухэтажный дом, — добавил он с таким видом, будто это было его личной заслугой.
Парсел взглянул на Мэсона и был поражен происшедшей в нем переменой. Сейчас Мэсон был счастлив. По?настоящему счастлив. Витал в мире нелепых фантазий. Капитан снова стал капитаном. Снова обрел свое место на капитанском мостике. Снова намечает курс корабля. Снова стоит у руля. И сумеет прибрать к рукам экипаж. Сначала кротостью. Тактично. На первых порах согласится даже на голосование… «Идиот несчастный! — злобно подумал Парсел. — Когда Маклеод использует его до конца, достаточно будет одного голосования, и Мэсона снова загонят в его хижину».
— Капитан, — произнес он, — я не собираюсь оспаривать ваши предложения. Меня удивляет другое: мы говорим так, будто война уже идет. Словно кругом засады и мы готовимся к длительному осадному положению. По?моему, было бы куда разумнее попытаться покончить с этим немедленно.
— Я понял вашу мысль, мистер Парсел, — сказал Мэсон. — Но успокойтесь. Мы не позволим черным опередить нас. Мы нападем первыми.
Он негромко хлопнул себя ладонью по колену и с силой продолжал:
— Да, нападем первыми. Мы не согласны быть дичью. Мы сами будем охотниками.
— Если я вас правильно понял, — растерянно пробормотал Парсел, — вы намерены истребить таитян?
Мэсон взглянул на Парсела, и в его широко открытых сероголубых глазках тоже мелькнуло удивление.
— Безусловно, мистер Парсел. Вы меня поняли совершенно правильно. К сожалению, иного выхода нет. Я считаю, что если черные не будут уничтожены, то британцы при сложившихся обстоятельствах не смогут чувствовать себя на острове в безопасности.
Вы меня поняли совершенно правильно. К сожалению, иного выхода нет. Я считаю, что если черные не будут уничтожены, то британцы при сложившихся обстоятельствах не смогут чувствовать себя на острове в безопасности.
— Но это же чудовищно! — крикнул Парсел, вскакивая с места и глядя на Мэсона заблестевшими негодованием глазами. — Ведь таитяне ничего дурного нам не сделали. Ничего, ровно ничего! Их ограбили, унизили. Да еще двоих убили. В ответ на убийство они не сделали ничего, просто ушли в джунгли. А теперь вы хотите их истребить!
— Сядьте, мистер Парсел, — спокойно проговорил Мэсон. — Мы здесь белые, и среди нас нет места ссорам. Я считаю, что Маклеод действовал в состоянии законной самообороны, он защищал свою жизнь, и черные…