И то, как Альс посмотрел на барона, заставило Кенарда напрячься всем телом. Ничего хорошего от эльфьих соображений он не ожидал.
О том, что в замке происходит что-то серьезное, лорд Крэнг догадался и сам. Он уже несколько дней наблюдал за эльфом, вдруг преобразившимся из равнодушного мучителя солдат в хищного и опасного охотника за неведомой дичью. Изменение, на первый взгляд совершенно неощутимое, для старого опытного вояки было столь очевидно, что он только диву давался, как этого никто, кроме него, не заметил. Глаза у эльфа превратились из стеклянных в ярко-серебряные. Жесты, и до того удивительно изящные и ловкие, исполнились запредельной грацией. Альс охотился. Иначе назвать произошедшую метаморфозу барон не мог. Он и на себе ловил внимательный взгляд эльфа, от которого мурашки бежали по позвоночнику.
Ириен напоминал тэврскому барону большого пятнистого белого кота, который живет высоко в горах и слывет самым хитрым и отважным хищником. Делиться своими соображениями с Гэрриком или Солангом он не торопился. Крэнг ждал, когда Альс соизволит посвятить его в свои тайны. И не напрасно.
Из окон господской горницы открывался вид на Северный тракт, который в середине зимы был безлюден. После недавней оттепели разбитая колея смерзлась в непроходимые ухабы, по которым не то что конный, пеший рисковал переломать себе ноги. Выпавший ночью глубокий снег укрыл унылые и неприветливые круглый год холмы, поросшие низким кустарником, серые валуны, низкорослые деревья. И только на горизонте чернела гряда Дождевого хребта. Рыцаря Эртэ от этого зрелища уже мутило. Южнее тракта огромной синеватой шкурой лежал дремучий лес, именуемый на картах Старым, а в местном просторечье — Чернолесьем.
Леди Тариссу с рукоделием и леди Гилгит, по обыкновению бесцельно торчавшую у окна, а также девчонок-служанок с пяльцами без всяких церемоний барон выгнал вон. Пышущий жаром камин, удобные кресла и толстая дверь — то, что нужно для военного совета. Гилгит на прощание смерила Кена презрительно-насмешливым взглядом, заставив того покраснеть и смутиться. Словно дерзкая девчонка застала его за каким-то позорным делом. А может, виной тому ее точеная фигурка, затянутая в тяжелое темно-синее платье, отороченное белым мехом на высокой груди. Белый и синий цвета в нарядах Гилгит преобладали всегда, как будто она специально соревновалась в белизне кожи с мехом снежной лисички, а синевой глаз — с дорогой заморской краской индиго. В ее черной шелковистой косе синяя атласная лента обычно переплеталась с ниткой речного жемчуга. К Гилгит молодого рыцаря нестерпимо влекло, и в то же время он до смертной дрожи страшился подойти к ней ближе, чем это дозволяли приличия. Одного только ласкового слова, да что там слова, одного теплого взгляда достало бы, чтоб юноша положил свое наивное сердце к ее ножкам в расшитых бисером башмачках. Гилгит же доставляло удовольствие наблюдать за муками парня и терзать его деланным пренебрежением.
Лорд Крэнг расположился в кресле возле огня. Утренняя нервотрепка и беготня в одном исподнем порядком его утомили. Казалось, он весь сосредоточился на том, чтобы согреть руки, не обращая внимания на тихую перебранку своих рыцарей, но Альс не обманывался насчет безучастности лорда.
— Тебя, мастер Альс, похоже, не слишком удивляют наши сегодняшние несчастья? — спросил барон, бросая на эльфа подозрительный взгляд.
— Не слишком, — согласился тот.
Эльф, по странной своей привычке, не сел, а стоял, прислонившись плечом к простенку между высокими окнами. Лорд Крэнг подозревал, что тому просто приятно взирать на людей с высоты своего немалого роста — сверху вниз.
— Думаю, ты хотел с нами поговорить без лишних свидетелей, мастер Альс.
— Верно. Но сначала я хочу предупредить еще раз всех вас, благородные господа. Если хоть одно слово дойдет до чужих ушей… до любых других ушей, кроме тех, которые я вижу здесь и сейчас, то следующее утро для вас не наступит, — сказал Ириен.
На некоторое время эльф умолк, словно в последний раз обдумывая предстоящий разговор. Благородные господа терпеливо ждали, отчаянно борясь с зудом любопытства. Кенард постарался не упустить ни единого слова.
— Не томи, мастер Альс, — пробурчал сэр Соланг, нервно теребя длинный ус.
— По моему глубокому убеждению, в Тэвре уже некоторое время происходят очень нехорошие вещи. И крысы, пожравшие наши запасы, — лишь начало чьих-то далеко идущих планов.
— Одним словом, в замке кто-то колдует во вред всем, — резко сказал барон.
— Одним словом, в замке кто-то колдует во вред всем, — резко сказал барон.
— Да, именно так. Во вред, во зло, называйте это как хотите… Кстати, сэр Кенард, а как вы относитесь к некромантии? — невозмутимо поинтересовался эльф самым легкомысленным тоном.
Кен поперхнулся собственным дыханием. Он ожидал чего угодно, только не такого вопроса. От гнева он покраснел, как рак, готовый бросить в лицо нелюдю самые черные ругательства. Но в последний момент сдержался, и одни только светлые небеса знают, чего это ему стоило. А эльф с неподдельным любопытством наблюдал за игрой эмоций на лице юноши.