— Реймонд, а вот тут и находится мое секретное место, о котором я рассказывал. Я думаю, прямо здесь мы останемся.
Возражений не последовало. Маккалеб разложил все снасти и начал готовиться к ловле. Скалы были все еще влажны от ночного прилива. Терри принес полотенца и начал присматривать плоские булыжники, на которых можно было удобно усесться. Найдя пару подходящих, он расстелил на них полотенца и сказал Грасиэле и Реймон-ду, что можно садиться. Из ящика для снастей он достал тюбик солнцезащитного крема и вручил Грасиэле.
Найдя пару подходящих, он расстелил на них полотенца и сказал Грасиэле и Реймон-ду, что можно садиться. Из ящика для снастей он достал тюбик солнцезащитного крема и вручил Грасиэле. Потом он начал разматывать лески для приманки. Он решил, что на крючок Реймонда следует насадить кальмара, он считался лучшей наживкой, а Терри очень хотел, чтобы паренек поймал сегодня свою первую рыбу.
Спустя пятнадцать минут все три лески были в воде. Маккалеб научил мальчика, как забрасывать леску, как разматывать катушку, чтобы кальмар свободно «плыл» по течению.
— А что я поймаю? — немного погодя спросил сын Глории, не спуская глаз с поплавка.
— Не знаю, Рей, здесь водится много разной рыбы.
Маккалеб сел на булыжник рядом с Грасиэлой. Мальчик слишком нервничал, чтобы усидеть на одном месте и ждать. Держа удилище в руке, он прыгал с одного камня на другой, в ожидании и надежде.
— Жаль, я не захватила видеокамеру, — прошептала Грасиэла.
— В следующий раз захватишь, — ответил Маккалеб, показывая рукой на горизонт. — Вон, видишь?
В далекой дымке смутно виднелись голубоватые очертания острова.
— Остров Каталина?
— Да-а. Это он.
— Как странно. Я не могу представить, что ты в самом деле жил на острове.
— Но это так, — расцвел в улыбке Маккалеб.
— Как вы попали туда?
— Мои родители оба родом из Чикаго. Мой отец хорошо играл в бейсбол. И вот весной 1955 года он начал играть в юношеской команде. Обычно они приезжали на Каталину на весенние сборы. Команда принадлежала компании «Риглиз», впрочем, как и почти весь остров. Так что они приезжали туда на полных правах.
— Мама и папа были влюблены друг в друга со школы. Они поженились, а потом он воспользовался шансом, чтобы продолжать играть в команде. Он был шортстопом и вторым из четырех стартующих. Как бы то ни было, дальше в спорте он не продвинулся. Но место это полюбил. Он получил работу в компании «Риглиз» и привез сюда маму.
Маккалеб замолчал, и Грасиэла продолжила за него:
— А потом появился ты.
— Ну, немного позже.
— Но родители все равно здесь не остались?
— Мама не захотела. Она никак не могла привыкнуть к островной жизни. Она прожила на острове десять лет, но это был предел. Для некоторых людей жизнь в замкнутом пространстве невыносима. В общем, они расстались. Отец остался на острове и захотел, чтобы я был с ним. Я остался, а мама вернулась в Чикаго.
Грасиэла что-то пробормотала.
— А чем твой отец занимался в этой компании, «Риг-лиз»?
— О, многими вещами. Он работал на их ранчо, потом работал в доме. Компания держала в гавани шестидесятитрехфутовое судно. Он получил работу палубного матроса и в результате стал шкипером. Но в конце концов он приобрел свой катер и стал осуществлять чартерные рейсы. А еще он был пожарником-добровольцем. У обоих на губах заиграла улыбка.
— Значит, «Обгонящий волны» принадлежал ему?
— Да, это был его катер, его дом, его дело, вся его жизнь. Катер тоже содержала компания «Риглиз». Отец прожил на катере около двенадцати лет. Пока не заболел настолько серьезно, что они — то есть я, конечно, отвез его в городскую больницу. Там он и скончался. В Лонг-Бич.
— Сожалею, — сказала Грасиэла.
— Это было много лет назад.
— Не для тебя, — покачала головой девушка. Терри с удивлением посмотрел на Грасиэлу. Потом неожиданно для себя добавил:
— Только в самом конце наступает момент, когда каждый вдруг осознает положение дел. Мой отец знал, что у него нет шансов, и он просто хотел вернуться к себе, на свое судно.
На свой остров. Но я ему не позволил. Я захотел испробовать последние достижения чертовой медицины. Кроме того, если бы он оставался на острове, это доставляло бы мне бесчисленные неудобства. Ведь каждый раз, чтобы поехать к отцу, я должен был бы ехать на пароме. И я заставил его остаться в этой больнице. Он умер в палате в полном одиночестве. А я в это время находился в Сан-Диего на расследовании очередного дела.
Маккалеб молча и долго смотрел на воду. Он почти слышал паром, который везет его на остров.
— Мне порой ужасно горько, что я не послушал отца, — тихо сказал он.
Грасиэла протянула руку и обняла его за плечи.
— Не стоит так убиваться из-за несбывшихся благих намерений.
Маккалеб взглянул на Реймонда. Мальчик нашел удобное место и стоял неподвижно, не сводя глаз с катушки. Течение натягивало леску, но Терри знал, что кальмар тянуть с такой силой не может.
— Эй, постойте. Реймонд, кажется, ты что-то поймал. Он поставил свое удилище и пошел к мальчику. Он
начал быстро крутить катушку на удочке Реймонда, но леска двигалась с сопротивлением. Внезапно удилище выгнулось и чуть не вырвалось из рук Реймонда. Но Мак-калеб успел схватить его крепче и удержать.