Маккалебу было ясно, что говорил он все правильно, но только они и без него все это проработали.
— И что? — спросил он. — Сколько еще людей он убил, грабя магазинчики?
На этот раз Арранго развел руками, показывая, что большего сказать не имеет права.
— Пока все, — добавил он. — Мы поговорим с нашим лейтенантом и сообщим вам результат.
— Как это так, парни? — возмутился Маккалеб. — Показали мне запись, и — все на этом? Дайте мне кассету. Я хочу помочь вам. Что вы теряете?
— Я уверен, что вы сможете помочь. Но у нас связаны руки. Дайте нам поговорить с лейтенантом.
Он жестом пригласил всех покинуть помещение. Мак-калеб решил сначала, что будет дожидаться лейтенанта, но, подумав мгновение, понял, что это не самая лучшая мысль. Он вышел из комнаты, Арранго и Уолтерс вышли вслед за ним.
— Когда мне ждать от вас известий? — спросил Маккалеб.
— Как только мы будем знать, чем мы можем быть вам полезны, — ответил Арранго. — Оставьте ваш номер, мы с вами свяжемся.
6
Маккалеб вышел из вестибюля полицейского участка и ходил из стороны в сторону по тротуару, поджидая такси. Он злился на самого себя, что позволил Арранго сыграть с ним такую шутку. Такие легавые, как он, сначала как будто готовы выложить вам все, что им известно, а потом словно захлопывают дверь перед вашим носом, только чтобы подразнить и заинтриговать. Маккалебу доводилось довольно часто встречать таких людей — и среди своих агентов, и среди полицейских.
Но он ничего не мог поделать, ибо на этот раз партию разыгрывал Арранго. И никакого звонка Маккалеб от него не ждал, потому что звонить Арранго ему придется самому. Это подразумевалось само собой. Маккалеб решил, что сделает это не позднее следующего утра, то есть несколько раньше, чем мог ожидать полицейский.
Подъехало такси, и Маккалеб забрался на заднее сиденье позади водителя. У него не было желания начинать разговор с шофером. Терри посмотрел на имя на приборной доске — оно было русским и непроизносимым. Вытащив записную книжку из сумки, он продиктовал водителю адрес «Шерман-маркет» в районе Кано-га-Парк. Они направились на север по бульвару Резида, а затем западнее по Шерман-вэй, пока не добрались
до крошечного магазина возле перекрестка с Виннетка-авеню.
Такси затормозило на стоянке перед магазинчиком. Место было ничем не приметное и безликое, только все витрины были залеплены яркими объявлениями о скидках на самые разные вещи. Магазинчик выглядел как тысячи подобных магазинов в городе. С той лишь разницей, что какой-то тип решил, что именно его можно ограбить и что ради осуществления этой цели стоит пристрелить двоих людей, что встали на его пути. Прежде чем выйти из такси, Маккалеб внимательно просмотрел объявления на витрине. Из-за них не было видно, что происходит внутри помещения. Маккалеб подумал, что, возможно, это и явилось причиной, почему был выбран именно этот магазин. Даже если бы проезжавший мимо водитель и попытался заглянуть внутрь, он не разглядел бы, что там происходит.
Маккалеб наконец открыл дверцу машины и выбрался наружу. Подойдя к окну водителя, он попросил подождать его. Когда он открыл дверь, послышался звон дверного колокольчика. Прилавок, на котором стоял кассовый аппарат, находился прямо напротив двери, у противоположной стены, как на видеозаписи. За прилавком стояла пожилая женщина-азиатка, и было не сложно догадаться, кто она. Женщина пристально смотрела на Маккалеба, с трудом скрывая испуг.
Оглядевшись, словно ища что-то глазами, Терри остановился на полке со сладостями и выбрал шоколадку «Хер-шиз». Потом подошел к прилавку и положил покупку перед женщиной, заметив при этом трещины на стеклянном прилавке. Осознание того, что именно на этом самом месте стояла Глория Торрес, улыбаясь мистеру Кану, пронзило острой болью грудь Терри.
Он посмотрел на пожилую женщину с выражением невероятной грусти.
— Еще что-нибудь? — спросила азиатка.
— Нет, только это, — ответил Маккалеб.
Она пробила сумму, и Маккалеб заплатил. Он неотрывно наблюдал за ней и видел, что она нервничает. Он не был из их района, не был одним из постоянных покупателей. Чувствовалось, что ей не по себе, да и вряд ли она когда-нибудь по-настоящему успокоится.
Когда она сдавала ему сдачу, Маккалеб обратил внимание, что у нее на запястье явно мужские наручные часы с широким черным ремешком и большим циферблатом. В этих часах не по размеру ее рука казалась совсем маленькой и хрупкой. Маккалеб видел эти часы на руке Чан Хо Кана во время просмотра видеозаписи. Он хорошо запомнил, что сосредоточился почему-то именно на часах, когда в кадре появилось изображение Кана, хватающего руками воздух, а затем сползающего на пол.
— Вы, наверное, миссис Кан? — спросил Маккалеб. Оцепенев на месте, пожилая женщина смотрела на
Маккалеба.
— Да. Я вас знаю? — спросила она в свою очередь.
— Нет. Просто я… В общем, я слышал о том, что здесь случилось. С вашим мужем. Мне очень жаль.
— Спасибо, — кивнула она, а потом, словно ей было необходимо объяснить что-то, чтобы утешиться, добавила: — Единственный способ уберечься от злого человека — это не отпирать дверь. Но мы не можем. У нас бизнес.