Она закричала снова. И снова. Но мужчина исчез.
* * *
Многотысячная толпа хлынула по дороге мимо центра распределения пищи, распевая гимны и размахивая плохо нарисованными транспарантами с надписями «Бог по-прежнему с нами» и посланиями от Луки 21:11. Пол растер подошвой ботинка сигарету и влился в их ряды. Он вспомнил ту толпу, марширующую по дороге в пригороде Питтсбурга, людей, идущих плечом к плечу с оружием в руках, выкрикивающих подбадривающие лозунги. Над головой, в небе, затянутом черным дымом с ревом проносились реактивные самолеты ВВС США, сбрасывая бомбы на дальние цели. Он помнил, как обращался к ним со словами: Он благословил их как раз перед нападением Инфицированных. Он сказал им, что их война справедлива.
Они шли мимо центра кормления, дома для больных чумой, детского игрового комплекса, с установленными на нем флагами различных правительственных агентств и служб, размещавшихся в маленьком здании из красного кирпича, где раньше располагалось городское почтовое отделение. Беженцы прерывали свои повседневные занятия и смотрели на поток демонстрантов, распевающих «Вперед, солдаты Христа». Некоторые с азартом присоединялись к маршу, в то время как другие смеялись и кричали, чтобы те шли шуметь и поднимать пыль в другое место. Солдаты смотрели на демонстрантов с подозрением, держа оружие наготове и поглядывая на сержантов.
— Бог не очень популярен сегодня, — понял Пол. Эти люди здесь стопроцентные христиане. Истинные верующие. Их вера удивляла его. Ему даже стало немного стыдно. И все же он не мог не смотреть на них как женщина, защищающая мужа-алкоголика, который ее регулярно избивает, оправдывающая то, что по существу является психическим расстройством.
— Слышал? — сказал какой-то мужчина, идущий сзади. — Морпехи в Нью-Джерси.
— Кому они нужны, — фыркнул другой.
— Я слышал, что перед приходом армии федералы собираются отобрать у нас оружие, — сказала какая-то женщина. — Мы будем беззащитны.
— Это всего лишь слухи. Как и то, что морпехи где-то там высадились.
— Я слышал, что это в Филадельфии, а не в Нью-Джерси, — встрял кто-то в разговор.
— А что, если это правда? Они разве не понимают, что вторая поправка спасла страну? Если бы не вторая поправка, мы были бы уже все инфицированы. Боже, храни НСА.
Пол услышал детский плач, и с содроганием вспомнил гигантского клыкастого червя, выскользнувшего из мрака и мяукающего от голода. Он удивлялся, что даже сейчас в лагере рождаются дети. Жизнь продолжается, не смотря ни на что. Похоже, род людской тоже пребывает вовеки.
Идущий где-то во главе шествия мужчина закричал в мегафон. Демонстранты сбавили ход, и стали собираться вокруг нескольких фигур, стоявших на крыше автофургона перед старым зданием школы, где сейчас заседало номинальное правительство лагеря. Пол продолжал пробираться вперед. Он узнал Пастора Стриклэнда и нескольких других священников, стоявших за коротко стриженным грузным мужчиной, на котором была белая рубашка с закатанными рукавами и огромными пятнами пота подмышками, и ярко желтый галстук. Пол никогда не видел его раньше, но голос его узнал.
Пол никогда не видел его раньше, но голос его узнал. Этот мужчина был ведущим популярного ток-шоу на питтсбургском радио. Маклин. Томас Маклин.
— Мы считали себя непобедимыми, — говорил Маклин. — Мы погрязли в деньгах, развлечениях и сексе. Инфекция это кара Господня.
Толпа одобрительно взревела, заглушив его.
— Они хотят, чтобы вы верили, что мы можем жить без Бога, — услышал Пол, когда толпа затихла. — Без вашей веры. Они хотят, чтобы мы отвернулись от Бога, но Бог не отвернулся от нас, люди. Нет. Бог разговаривает с нами громко и четко. И знаете, что он говорит?
Пол затаил дыхание, напрягая слух. Ему было интересно, кого Маклин называет «они».
— Он говорит, что мы оскорбили его, и он не может этого допустить!
Толпа ревела. Пастор Стриклэнд и другие священники, стоявшие за Маклином, кивали и аплодировали, мрачно улыбаясь.
— Мы оскорбили его, чествуя духа Антихриста, и теперь пожинаем ураган. Оскорбили его, позволяя феминизму разрушать американскую семью, убивать детей и поощрять лесбиянство. Позволяя гомосексуалистам разрушать брак и растлевать наших детей. Растлевая эту великую нацию своей жадностью, массовой культурой, либеральными университетами, государственным образованием, отделением церкви от государства, и гонениями на христиан.
— Нет, — сказал Пол. — Не так и не сейчас.
Толпа становилась все агрессивнее. Он чувствовал, как волной нарастает в них энергия. Они размахивали транспарантами, и кричали Маклину, чтобы он сказал им, что делать.
— Мы должны покаяться, ибо конец близок, — сказал Маклин. — Думаю, мы все согласны, что он очень близок. Но что значит покаяться? Вы вообще знаете, что означает это слово? Оно означает, стать праведными . Чистыми. Мы должны очиститься, как нация и заключить новый договор с Богом.
Сотни рук взметнулись вверх, слегка покачиваясь, как колосья пшеницы на ветру.
— Что касается атеистов, то я скажу, надо изгнать их из лагеря!
— Вышвырнуть их! — скандировали люди.
— Изгнать гомосексуалистов!