— Учиться. — Яманубис открыл футляр, и я увидел, как побег стального дерева на глазах начал темнеть. Из другого футляра Учитель достал клинок нагинаты и привычными движениями собрал оружие в одно целое. Когда стальное дерево мягкое и податливое, нетрудно вбить в него крепежные шипы.
— Вот тут? — Я огляделся кругом.
— Именно тут и именно сейчас. Держи! — Яманубис протянул мне нагинату. — У нас есть в запасе два дня.
— Два дня? — Воскликнул я и повертел нагинатой. Из-за большой плотности перевариваемой пищи внутри желудка мои движения были замедленны, как во сне. — В таких условиях? Вы, наверное, опять шутите, Учитель, но я не понимаю, в чем юмор-то заключается?
— Чувство юмора — это главное, что отличает человека от животного, разумное от неразумного. — В голосе Яманубиса я услышал привычное веселье. — Ты что-нибудь слышал о медитации, о гипнозе, о просветлении сознания, о Божественном откровении?
— Что-то слышал, — пожал я плечами, — но не придавал значения подобной ерунде.
— Тогда для тебя это станет приятной неожиданностью! — Радостно сообщил Учитель.
И я провалился в светлый тоннель небытия…
Я не могу рассказать о том, что происходило со мной в желудке лягуха-пальмоеда. Ни один из человеческих языков не может передать те многомерные мыслеобразы, которые проходили через мое сознание. Яманубис каким-то образом открыл его для себя и напрямую загружал туда сведения о боевых единоборствах и навыки их применения. За минуту я постигал то, на что другие тратят годы тренировок.
Я провел в бессознательном, или, правильнее будет сказать, в сверхсознательном состоянии все два дня, что мы находились внутри лягуха. Я одновременно ощущал себя плавающим в желудочном соке животного и пребывающим на сотнях миров в тысячах мест человеком. Мои мускулы наливались нечеловеческой силой, а нервы и чувства приобретали необыкновенную восприимчивость. А потом также внезапно, как Яманубис отправил меня в гипнотический сон, он вернул меня в реальность.
— Ну как, подмастерье Рен? — Спросил он меня. — Тебе нравиться у меня учиться?
— Да, Учитель! — Я расправил плечи внутри скафандра Повелителей. — Это просто чудо. То, что Вы можете делать с людьми, похоже на Божественную силу.
— Что правда, то правда, — усмехнулся Яманубис. — Талантов у меня много. Кстати, посмотри на древко нагинаты: оно уже достаточно закалилось и ему не терпится оказаться в руках воина — в твоих, подмастерье Рен.
Побег стального дерева приобрел темно-коричневый, почти черный цвет. Такого я раньше не видел. Болотники моего клана закаливают дерево только до светло-кофейного оттенка. Я сделал несколько движений. Даже внутри желудка лягуха они были стремительны и смертоносны. Чувство восторга наполнило мое сердце. Я непобедим! Я всесилен! Я велик!
— Пока что ты всего лишь подмастерье, Рен. — Отрезвил меня Яманубис. — А тебе еще предстоит стать мастером.
— Так давайте продолжим учение. Я согласен плавать тут еще два, четыре, десять дней.
В общем, столько, сколько понадобится.
— Не так быстро, Рен. Сначала ты должен доказать, что готов вступить на следующую ступень.
— С чего мне начать? — С горячностью воскликнул я. — Я готов сразиться с кем угодно: с тритонником, с гигантской акулой, с Повелителем, наконец!
— Ты так уверен в своих силах… — Посерьезнел Яманубис. — Начника с того, чтобы нам можно было выбраться наружу.
Лишь мгновение я колебался, а потом поудобнее перехватил нагинату и ринулся к стенке желудка…
Только когда мы отплывали от огромной окровавленной туши лягухапальмоеда, я обрел над собой полный контроль. Кажется, кроме лягуха, я изрубил в куски несколько мелких крокотамов, двух жуков-ротохватов, десятка полтора миногусов и еще кого-то большого, волосатого и многолапого. Короче, всех тех, кто имел несчастье первыми приблизиться к умирающему лягуху, чтобы полакомиться свежатинкой.
— Первый раз после гипновнушения всегда так. Тебе обязательно нужно выбросить избыток агрессии. — Успокоил меня Яманубис. — Зато в следующей схватке твоя голова будет ясна, а всеми движениями станет руководить холодный расчет.
— Надеюсь, что так и будет. — Мои руки и ноги охватила смертельная усталость. Я лежал на дне лодки и не мог шевельнуться. — Сейчас я, кажется, немного перестарался.
— Совсем немного. — Усмехнулся Яманубис. — Через пару часов опять придешь в норму.
Глава 4. Неожиданные повороты.
— Сегодня очень важный день, Рен! — Обрадовал меня Яманубис. — Сегодня ты должен будешь показать все, на что способен. Сегодня у тебя первый в жизни серьезный бой.
— Уже? — Изумился я. — Но ведь только вчера Вы говорили, что мне нужно время на подготовку к новому этапу обучения, что мне нужно закрепить навыки и попрактиковаться…
Вот это неожиданность! Не успел я утром выйти к завтраку, как Учитель огорошил меня своим заявлением. Вчера вечером мы вернулись из южных Болот в дом Яманубиса. На обратном пути ничего примечательного не произошло, так что можно описать его несколькими фразами. Когда мы доплыли до антиграва, то Яманубис, проверив показания сканеров, сказал, что слежки можно больше не опасаться. Мы взлетели и взяли курс на Муравейник. Как не хотелось мне еще раз посмотреть сверху на болотные просторы, но усталость взяла свое, и я проспал в мягком удобном сидении почти всю дорогу. Проспал я и всю ночь в доме Учителя. Правда, несколько раз я просыпался среди ночи, но это не был мой привычный ночной кошмар с участием крокотама.