Старик мгновенно вошел в дом, как будто специально дожидался у входа. В руках у него было два жестких кожаных футляра в ладонь шириной: один длиной в два локтя, другой примерно втрое длиннее. Яманубис взял короткий футляр, щелкнул замком и открыл его прямо передо мной. Я издал вздох восхищения. На черном бархате лежал клинок великолепной ковки и совершенных очертаний. Слегка изогнутый, заточенный по всей кромке с выпуклой стороны и на треть — с вогнутой, он позволял наносить и режущие и колющие удары. На Болоте металл использовался все реже и реже, но я сразу определил, что это не железо и не сталь, наверное, какой-то инопланетный сплав.
— Нравится? — Заулыбался Яманубис, и на его полных щеках образовались ямочки.
— Это чудо. — Моя рука помимо воли протянулась к клинку. И только тут я заметил, что на нем нет рукоятки, вместо нее в основании находилась какая-то пустотелая втулка. — А как же его держать?
Яманубис усмехнулся, положил открытый футляр с клинком на пол и открыл второй.
— Узнаешь? — Спросил он меня.
— Побег стального дерева. — Сразу же определил я. — Хорошо обработанный, готовый к закалке. И дерево взято то, что надо, самый подходящий для древка возраст.
— Вот ты и ответил на свой вопрос: перед тобой древко для клинка.
Я мысленно соединил клинок и древко и восхищенно присвистнул:
— Хорошая получится штука. Копье и меч одновременно.
— Эта штука называется «нагината». Ты и представить себе не можешь, на что она способна в умелых руках. С нее и начнется твое обучение.
— Неплохо, — одобрил я. — Осталось только закалить древко.
— Это ты точно заметил. — Яманубис, кажется, едва не подпрыгнул от радости. — Ну-ка болотник Рен Рил, расскажи мне, иномирянину, как у вас обрабатывают и закаливают стальное дерево?
— Основной-то способ один. — Начал я, оседлав своего любимого конька. — Но начать надо с того, что растущее на Болоте живое стальное дерево — это мягкое сочное растение, довольно аппетитное на вид. И вот, чтобы защититься от травоядных животных, оно развило в себе довольно неприятное свойство: под воздействием желудочного сока побеги не растворяются, как нормальные растения, а приобретают прочность стали. Точнее, не стали, а, скорее, допотопного фиберпластика. Побеги становятся жесткими и упругими одновременно. Они разрывают желудок и кишечник, убивая съевшее их животное. Поэтому ни одно болотное травоядное животное стальное дерево в рот не возьмет.
Яманубис слушал меня, улыбаясь и одобрительно кивая головой, и я продолжил:
— Болотникам давно известны свойства стального дерева, и поэтому они делают из него древки для копий, топорища, рукоятки ножей.
Для режущих же инструментов стальное дерево не годится: слишком уж оно упругое и плохо затачивается. Мы, болотники, подбираем подходящий побег дерева, распрямляем его, если хотим сделать древко, или вырезаем рукоятку для ножа, а потом «закаливаем». Для «закалки» берется раствор, близкий по химическому составу к желудочному соку оленя-рогана. Если стальное дерево выдержать в ванне два дня, то оно становится действительно «стальным». Тут главное вот что: надо заранее обработать побег так, чтобы потом, после «закалки», не мучиться с затвердевшим материалом.
— Очень хороший рассказ, просто замечательный. — Произнес Яманубис. — А знаешь ли ты, желудочный сок какого животного придает стальному дереву наибольшую прочность и упругость?
— Понятия не имею. — Честно ответил я. — А разве есть какаянибудь разница?
— Есть и очень большая. Лучше всего оно затвердевает в желудке лягуха-пальмоеда.
— Да? — Пожал я плечами. — Интересно. Но у нас эти лягухивеликаны не водятся, они живут далеко на юге.
— Вот туда мы сейчас и отправимся. — Радостно сообщил Яманубис.
— Куда? — Не понял я.
— В южные Болота, искать лягуха-пальмоеда.
— Прямо сейчас?
— А ты уже позавтракал? — Заботливо посмотрел на меня Яманубис.
— Да. — Растерянно ответил я.
— Ну и прекрасно. — Обрадовался Учитель. — Пообедаем уже по дороге.
— Но зачем нам туда ехать? — Вскричал я, раздраженный беззаботным видом Яманубиса.
— Дело в том, что синтезировать желудочный сок лягуха очень трудно, практически невозможно. Поэтому нам придется взять древко, залезть вместе с ним в пасть лягуха, «закалить» его там, а потом выйти, так сказать, естественным путем.
У меня чуть не подкосились ноги от такого великолепного плана. Вдвоем! В южные Болота! В брюхо лягуха! Ладно еще со мной был бы опытный болотник, а то ведь по Болоту придется тащить этого толстяка. Там от его приемов рукопашного боя толку, как от москита молока. Я попытался вразумить Яманубиса:
— Учитель, я могу сварить состав для «закалки» прямо тут за несколько часов. У Вас в саду растут все необходимые травы. К чему эта бредовая идея о лягухе? Нас двадцать раз сожрут, пока мы его найдем. А если мы его и отыщем, то как заберемся в желудок? Он нас переварит и даже не заметит такую мелочь!
Яманубис нахмурился и строго мне сказал:
— Не паникуй! В свое время ты все узнаешь. Главное не только цель, но и средство ее достижения. Раз ты мой ученик, Рен, то прекращай пустой спор и иди за своими вещами. Если что-то не нравится, отправляйся домой.