Он спросил:
— Кажется, ты намереваешься покинуть наш сон?
— Возможно, — не сделав даже попытки обернуться, поскольку не видел в этом никакого резона, сказал я.
— Думаешь, тебе это удастся?
— Попытаюсь, — сообщил я.
— Может, не стоит?
— А что, меня могут из него не выпустить?
— Запросто.
— Из уходящего сна? — усомнился я. — С каких это пор в уходящих снах появились эффективно действующие стражи порядка? Уходящим снам они, как правило» не по карману.
За моей спиной послышался тихий смешок. Потом голос сообщил:
— Остатки былой роскоши. Этот сон очень древний и когда?то он был так велик, что…
— Что все жители снов входили в него, только предварительно сняв обувь, а пределом мечтаний любого посетителя было оказаться в нем хотя бы еще раз, — ворчливо закончил я. — Только какое это имеет отношение к сегодняшнему дню?
И конечно, я непозволительно грубил, Со стражем порядка, вполне возможно, прихватившим тебя на горячем, так не разговаривают. С другой стороны, станет ли он ко мне хоть на йоту снисходительнее, если я начну лизать ему пятки? Ну уж нет. А вот если он еще не уверен, с кем имеет дело, то излишнее подобострастие его насторожит еще больше.
— Самое непосредственное. В число остатков забытой роскоши входит не только страж порядка, но и свод законов, за соблюдением которых он должен следить. Понимаешь, о чем я?
— Нет, не понимаю, — гнул свою линию я.
— Неужели?
— Точно.
— Значит, маленькое происшествие в едальне тебя не беспокоит?
— Какое это?
— Ну, появление в ней кадавра. Неужели запамятовал?
— Было такое, — безмятежно сказал я. — Тут я признаю — было.
— И полученные за его изгнание деньги. Немалые для этого сна.
— Тоже было. Желаешь, чтобы я с тобой поделился?
— Нет. Желаю узнать причины его появления.
— Твое полное право. Я?то тут при чем?
— Не понимаешь?
— Нет.
— Значит, не понимаешь?
— Да нет же.
— Жаль, — послышалось у меня за спиной. — Я думал, ты умнее.
— И напрасно, — сообщил я. — Есть ситуации, в которых ум ничего не значит. Все решают крепкие ноги.
— В самом деле?
— Конечно, — сказал я и пустился наутек.
В таких делах, как бегство от стражей порядка, неожиданность решает очень много. Вслед за ней, почти впритирку, следуют выносливость и крепость ног. Но начинать надо всегда неожиданно. Это наверняка принесет несколько секунд форы.
Большего мне в данный момент и не нужно было. Если я достигну перемычки между снами всего лишь на секунду раньше своего преследователя, этого будет вполне достаточно. Я спасусь. Там страж порядка потеряет все свои права и вынужден будет остановиться. Не остановится? Ну, тогда его действия станут незаконными, а я получу право оказать сопротивление. Любыми средствами. А сопротивляться я умею, иначе не смог бы в мире снов выжить и дня.
Бежать! Перебирать ногами! Шевелить говядиной!
Я бежал, перебирал и шевелил. Мне необходимо было оставить фараона с носом.
Я мчался словно студентка?отличница за забытым в аудитории учебником, я улепетывал, будто жулик?целитель, от толпы разочаровавшихся в его «чудодейственном» средстве, я работал конечностями, словно гепард, преследующий добычу.
Впрочем, добычей в этот раз был я сам. Меня преследовал по пятам его величество закон, сущность которого осталась неизменной даже здесь, в мире снов, упорный, словно вцепившийся в ляжку бульдог.
Вообще?то мне не следовало этого делать, поскольку при этом терялась примерно секунда форы, но я все же оглянулся.
Великолепно! Преследователь безнадежно отстал и, похоже, сократить разделявшее нас расстояние был не в состоянии. Старость все?таки не радость. А я, с мой прытью…
И все же странно. С чего это страж порядка не торопится? Словно бы ему не имеет смысла торопиться. Гм…
Я потерял еще секунду, едва не врезавшись в вывернувшую из?за угла пирамиды толпу женщин в масках смирения.
Гм…
Я потерял еще секунду, едва не врезавшись в вывернувшую из?за угла пирамиды толпу женщин в масках смирения. Во главе ее шла толстая гранд?ханум, с украшенной розовым бантиком метлой приведения и покорности в руках. Каким?то чудом умудрившись в самый последний момент с ними разминуться, я помчался дальше и снова, не выдержав, оглянулся.
Преследователь не попытался сократить разделявшее нас расстояние даже сейчас.
Странно все это, весьма странно. Впрочем, думать некогда. Надо работать ногами. Тем более что до перемычки уже близко. Я и работал.
Смахивающий на подзаборную шавку житель одного из шизофренических снов в тот момент, когда я пробегал мимо, завопил:
— Все должны посетить «Архивы Кретин икуса»! У нас там…
Да не нужны мне никакие архивы. Мне бы сейчас спасти свою шкуру. Стражи порядка в уходящих снах, как правило, не отличаются особой прытью, но вот в лапы им попадаться не стоит. Жалости к таким, как я, здесь не испытывают. Кто более всех не любит неудачников, кто к ним наиболее жесток? Правильно, только такие же, как они, стопроцентные, законченные… Я неудачник? Ну уж нет, с каких это пор я им стал? Все у меня будет нормально. И конечно, я найду свой мир, я обязательно в него вернусь, а прямо сейчас унесу ноги из этого сна. Еще немного.
Вот еще чуть?чуть…