Хм… странная все?таки штука, это густойбище. Как можно объяснить эту фотографию? Я покачал головой.
— Это элитные чумы, — объяснил Майло. — В них живут только самые известные кичевники.
— А что означает вот это? — спросил я у него и ткнул пальцем в так озадачившую меня фотографию.
Майло пожал плечами.
— Не имею ни малейшего представления. Но что?то, несомненно, означает.
— А откуда кичевники взялись? — спросил я. — Ты не знаешь, как они здесь очутились?
— Знаю, — сообщил мой провожатый. — Это случилось не так давно. Если хочешь, могу рассказать.
— Валяй, — разрешил я. — Только давай не будем терять время. Двигаемся дальше.
Мы пошли прочь от шатров, и тут я увидел тотем. Он стоял возле самой границы просеки, до поры до времени скрытый деревьями. У подножия его был насыпан холм, как мне показалось, насыпанный из перевязанных крест?накрест пачек бумаги. На самой вершине тотема была устроена площадка, украшенная флагами, здорово смахивающими на американские. Еще на площадке виднелась горка магнитофонных кассет и компьютерных сидиромов.
Мне захотелось протереть глаза.
Американские флаги… вот как? Откуда это? Может быть, они всего лишь привиделись? Ну?ка… ну?ка… надо взглянуть поближе.
— Ты куда? — насторожился Майло.
— Сейчас, сейчас, — пробормотал я. Ноги сами несли меня к этому тотему.
— Хочешь посмотреть на тотем затуманивания?
— Хочу, — признался я.
Теперь продвигаться к холму было труднее. Возле | него было довольно многолюдно. Причем, как я уже видел, чем ближе к нему, тем больше попадалось коленопреклоненных фигур. Можно было даже рассмотреть закинутые к небу лица, выражающие беспредельный восторг, полузакрытые в экстазе глаза, вскинутые руки…
М?да… Если эти пачки еще и окажутся долларами… Откуда они тут могли взяться? Возможно, этот мир все?таки как?то связан с моим родным? А раз так, то остается лишь найти эту связь…
Я остановился и тряхнул головой.
Да нет же… Мне это всего лишь показалось.
Теперь я совершенно ясно видел, что флаги лишь достаточно отдаленно напоминают американские, а предметы на площадке совсем не похожи на кассеты и диски, да и пачки не сильно смахивают на доллары.
Как я мог обознаться?
— Парень, — вкрадчиво сказал Майло, — а не поманило ли тебя? Может быть, лучше вернуться к ящеру?
Поманило? Вот еще. Это меня?то, человека, жившего годы и годы в мире снов, научившегося мгновенно распознавать любую его ловушку? Да нет, я не могу попасться так просто. По сравнению с каким?нибудь средней паршивости кошмаром… Может быть, я сам себя обманул, принял желаемое за действительное? Но угодить в ловушку с подменой… Нет, такого не может быть.
— Все нормально, — заверил я своего провожатого и, повернувшись к тотему спиной, пошел прочь.
— Ну, как знаешь, — пробормотал Майло. — А я на всякий случай все?таки вернулся бы к ящеру.
И тут я резко остановился во второй раз, поскольку вот это?то галлюцинацией быть не могло.
«Мурка»! Где?то совсем рядом струнный инструмент, кажется скрипка, наигрывал «Мурку». Причем сейчас никакой ошибки быть не могло. Она самая, до последней ноты, родившаяся в блатных шалманах и выросшая, набравшаяся сил в продымленных пьяных кабаках. Превратившаяся со временем в своеобразный гимн блатного понимания мира. Она была здесь, и честное слово, услышав эту мелодию, я напрочь забыл о ее преступном прошлом. В данный момент она являлась весточкой из моего мира. И вот ее?то спутать с чем?то другим я никак не мог. Совпадения были исключены.
«Мурка»!
Я рванулся туда, откуда она слышалась.
— Его поманило! — послышался за спиной крик Майло.
Какое там — поманило? И кстати, что еще он мог крикнуть? Ему?то эта мелодия ничего не говорила. Интересно, как она здесь называется? А может, сохранила родное название?
Майло схватил меня за руку. Причем отпускать ее он явно не собирался. На лице у него была написано выражение безграничного упрямства. Примерно с таким же видом бизнесмен средней руки, узрев кружку Для сбора благотворительных пожертвований, хватается
За бумажник.
— Пусти, — тихо сказал я. — Мне надо… я тут услышал…
— Знаю я, чего ты услышал, — пропыхтел Майло. — Голос небось? Все, кого поманило, его слышат. Не пущу!
— Да какой голос?!
Я все?таки вырвал руку и двинулся на музыку. Если она замолчит, если музыкант надумает сыграть что?то другое, то я, возможно, даже не смогу его найти. Мало ли в толпе найдется скрипачей? И значит, необходимо торопиться, пока льющаяся из?под смычка музыка не исчезла.
Где?то там, в толпе ряженых, за видневшейся неподалеку аркой из живых цветов, играл на скрипке человек, каким?то образом побывавший в моем мире, услышавший там эту мелодию, почти наверняка знающий в него дорогу… Где?то там…
— Стой, — кричал сзади Майло. — Тебе туда нельзя!
Вот тут мне захотелось ему врезать. Для того, чтобы не тратить время на объяснения. Сейчас была дорога каждая секунда. И я даже стал прикидывать, куда его будет лучше ударить, для того чтобы сразу сбить с ног, отвязаться от него хотя бы на некоторое время.
Анимэшка!
Она была тут как тут, висела в воздухе, наподобие посланного господом ангела?вестника и криво ухмылялась.