Я прекрасно понимал, что меня уже занесло, и я теперь напоминаю машину с отказавшими тормозами, несущуюся навстречу колонне занявших всю дорогу тяжелых грузовиков. Но я в самом деле уже не мог остановиться.
Мне оставалось всего лишь придумать термин, имеющий отношение к математике, термин о котором я не знал толком ничего, само название которого не сулит мне больших неприятностей.
Итак…
Я улыбнулся.
Такой термин был. И кстати, времени придумывать другой уже не было. Значит…
— Нет, — вдруг севшим голосом сказал джинн. — Ты понимаешь, что я могу не сдать зачет?
— Понимаю, — ласковым голосом сказал я. — Еще как понимаю. Ну так как, будешь выполнять?
Джинн тяжело вздохнул.
— Сформулируй вслух.
— Хорошо. Сейчас это будет сделано.
Мне вдруг вспомнились школьные уроки, учительница математики, здорово смахивающая на биоробота, ее визгливый, словно старая пила, голос. Думал ли я, что мне когда?нибудь пригодится незнание математики?
— Жду, — напомнил джинн.
Я отчеканил:
— Желаю, чтобы мне, способом, никак не затрагивающим меня или мое тело, продемонстрировали пример действия «золотого сечения».
— Все? — спросил джинн.
— Угу.
— Вот и отлично. Желание принято. — Джинн ехидно улыбнулся. — Многого, конечно, из него я выжать не смогу. Но тем не менее хотя бы трансформировать, должным образом исказить…
Он замолчал. Может быть, задумался, а может, держал паузу. Определить это было невозможно, поскольку я?то его мысли читать не мог. Да и не собирался я ничем подобным заниматься. Меня сейчас занимало другое.
Я вслушивался в медленно, но верно растущее у меня внутри чувство паники.
Какого праха я не воспользовался возможностью вывернуться из этого дела? Почему я не принял предложенную джинном ничью? Упустил свой шанс на спасение. А ведь он был… Упустил. И сейчас эта летающая паровозная топка мне врежет по самую катушку. Мало не покажется. Вот сейчас…
— …а потом преобразовать искаженное представление в реальную форму и сделать так, чтобы последствия этого искажения достались загадавшему задание… Я думаю, мне это удастся. Правда, я нашел для задания лишь одно решение, и оно мне лично не совсем нравится.
Но выхода нет. Приступаю!
Я почувствовал, что у меня из горла вырвался тот самый звук, который издал Майло, увидев джинна. И теперь я совершенно точно знал, что подобные звуки Рождает лишь ощущение настоящего, неподдельного Ужаса.
И тут джинн взмахнул руками.
После этого передо мной появился внушительных размеров золотой брусок и большая секира с очень острым, зеленоватого цвета лезвием, стала сечь его на мелкие кусочки.
13
Утро. Настоящая, выложенная брусчаткой мостовая и идущая по ней куда?то вдаль стройная девица в цветастом платье. Слышны мерные удары, и будь я проклят, если это не часы, наподобие установленных на Спасской башне. Вот они затихли, и из ближайшего переулка донесся истошный вопль: «Грабють! Убивают!» Топот звероподобного стража с огромной дубинкой в лапах. Причем топает он, что удивительно, на крик, а не от него. И тут же вслед за этим, с другой стороны, пронзительным фальцетом: «Жареные мясные пиявки! Сладкие, покрытые аппетитной корочкой! Вкусные рыбка?сушки!»
Короче, столица, со всеми полагающимися ей по статусу бонусами. А руки мне оттягивает торба, одолженная у погонщика и набитая доверху кусочками золота.
Просто идеальный вариант, для того чтобы слегка повеселиться. Но нельзя. Первым делом — самолеты…
Погонщик пожелал нам великой удачи. Мы выгрузились из кабинки и под мерный топот удаляющегося динозавра стали оглядываться.
— А ты вообще?то раньше был в столице? — спросил я у Майло.
— Шутишь? — ухмыльнулся тот. — Да здесь мой дом родной.
Я тоже позволил себе ухмыльнуться. Приятная новость. Если он, конечно, не врет. Впрочем, вот это выяснится быстро.
— Ну, если здесь тебе дом родной, то скажи?ка мне, есть ли у вас банки?
— Те, в которых хранят деньги?
— Да. Они самые.
— Есть, конечно. Это же столица.
— А как она называется?
Майло развел руками и улыбнулся.
— Столица. Просто — Столица.
— Ну да, конечно. Как иначе? А эти банки надежные? В смысле у их владельцев нет привычки смываться, не забыв прихватить содержимое своих сейфов?
— Пока ни о чем подобном не было слышно.
— Просто замечательно, — от всей души сказал я.
— И значит…
— Да, да, все верно. Первым делом я должен пойти в ближайший банк и положить на свое имя это золото. Часть его я обращу в наличность. Она нам понадобится.
— Для чего? — спросил Майло.
— Для чего?
Я окинул его испытующим взглядом.
А что, кстати, странного в этом вопросе? Неужели, оказавшись на месте Майло, я упустил бы из виду некоторые мелочи, наводящие на размышления?
— Для начала идем в банк, — приказал я. — В ближайший. Потом будут ответы на вопросы.
— Хорошо. Идем.
И мы отправились в ближайший банк, в котором я хорошенько загрузил один из его сейфов. Часть золота я превратил в бумажные ассигнации и плотно набил ими карманы. После чего хозяин банка, беспрестанно кланяясь, проводил нас до дверей. Делал он это настолько подобострастно, что, оказавшись на улице, я облегченно вздохнул.
— А здорово, — сказал Майло, когда мы двинулись в сторону ближайшей закусочной. — Иметь такие деньги… Получив их, я бы купил себе небольшой домик, завел хозяйство…