Я незаметно вытащил из кармана сторожевого паучка и выпустил его на свободу. Тот юркнул под скамейку и занялся там созданием охранной паутины.
Клинт Иствуд, похоже, этого не заметил.
Ну вот и прекрасно. Можно продолжать разговор.
Я спросил:
— Какое предложение?
— Выгодное, конечно, — послышалось в ответ.
Ну да. А как еще он должен был ответить на мой вопрос? Только так. А что я должен сказать в ответ? К примеру, вот так:
— Само собой, выгодное. Кому именно?
— Да тебе, тебе. Послушай, я понимаю, ты сейчас мне не доверяешь. И правильно делаешь, конечно. Вот только в данном случае никакого обмана не будет. Могу поручиться.
— А за тебя кто поручится? — спросил я. Клинт Иствуд пожал плечами.
— Некому. И вообще теперь все зависит только от тебя. Если ты мне не веришь, то все остальное совершенно бесполезно. И разговоры, и предложение касика, и плата, обещанная в том случае, если мы столкуемся.
Я развел руками.
— Ничего не попишешь. Не столкуемся.
— А сказать тебе, что обещано, в случае если ты согласишься и сумеешь выполнить задание касика нашего сна?
— Не птица же лоцман? — спросил я.
— Она самая, — сообщил страж порядка. — Новенькая, готовая навек привязаться к тому, кто станет ее хозяином, птица?лоцман. Кажется, ты хотел вернуться в свой родной мир, который никак не можешь найти?
Верно?
— Возможно, — сказал я сквозь зубы. — Вот только это мое дело.
— Конечно, конечно… И я никоим образом не желаю вмешиваться в твои дела. Но разве птица?лоцман тебе не нужна? Если мы столкуемся, то ты ее получишь. Не даром. У нас есть для тебя задание и достаточно трудное, но, выполнив его, ты получишь средство для возвращения в свой мир. Как, согласен?
Я хмыкнул.
Складно излагает. Очень складно. Впрочем, сыр в мышеловке всегда выглядит весьма и весьма соблазнительно. А иначе какая мышка в нее полезет?
— Значит, не согласен? — спросил страж порядка.
— Нет, — ответил я. — Не согласен. Поищите себе кого?нибудь другого.
— Категорически?
— Вот именно.
— Жаль, очень жаль.
— Ничем не могу помочь, — насмешливо сказал я. ?. Выпутывайтесь сами.
Клинт Иствуд огорченно развел руками.
— Это твой выбор.
Мы немного помолчали.
Неподалеку от беседки послышался злобный рык какого?то постраха, а то, возможно, даже и самого настоящего ужаста, вслед за которым сразу же раздался испуганный вопль. Так кричать мог только посетитель.
— Будешь? — спросил я и указал на стаканчик.
— А почему бы и нет? — пожал плечами Клинт Иствуд. — Давай наливай. Почему бы не выпить за упущенную тобой великолепную возможность вернуться…
— Прекрати, — прервал его я. — Надо уметь проигрывать. Что бы ты ни сказал, все равно я с тобой в твой сон не пойду. Понимаешь?
— Конечно, не пойдешь. И говорю я лишь для проформы. Жаль все?таки… Ладно, наливай, что ли?
Он взял стаканчик, из которого до этого пил пост?рах, и протянул его мне.
Ну да, какой обладающий солидным жизненным опытом страж порядка откажется от дармовой выпивки? Я таких еще не встречал. Специфика профессии.
Щедро плеснув ему, я не забыл и о своей посудине.
— За знакомство? — спросил Клинт Иствуд.
— А за что же еще? Мы выпили.
Водка и в самом деле была не лучшего качества. Закуска действительно оказалась колбасой, вареной, образца доперестроечных времен. Впрочем, сейчас это не имело большого значения.
— Значит, думаешь найти дорогу в свой мир самостоятельно, — уточнил страж порядка.
— Да, — сказал я. — Самостоятельно.
— И прямые дороги не для тебя?
— Прямая дорога, как правило, ведет в трясину. Особенно если кто?то посторонний настойчиво пытается тебя уговорить по ней пройти.
— И ты, значит, прямых дорог не любишь? Прежде чем ответить, я взял паузу и прислушался к тому, как по моим жилам бежит жидкое тепло, к тому, что водица, принесшая утешение немалому количеству людей и в конце концов всех их сгубившая, делает с моим телом.
А еще я услышал, как мимо беседки пробежал какой?то обитатель этого сна. Он вопил:
— Посетитель кидается голландским сыром. Высшего качества! Все сюда!
И другой голос, чуть подальше:
— Что ты кричишь? Сейчас все как сбегутся…
— Да его много! Хватит на всех и еще останется.
— Правда? Где это, где?
— За мной. Покажу.
Ну вот, у кого?то на улице праздник. Сейчас все обитатели этого сна запасутся сыром. Его можно будет съесть, его можно будет отложить, и поскольку он произведен посетителем, излишки можно даже продать в соседние сны. За хорошую цену.
— Скажем так, — сообщил я. — Я не доверяю прямым дорогам. Имею для этого основания.
Страж порядка кивнул.
— Твое право. И плюс к этому ты мне не веришь. ?Ас чего бы это я должен был тебе верить? И вообще, почему ты должен мне говорить правду?
— Ты нам подходишь. У нас есть для тебя задание.
— Что во мне такого уж необычного? — спросил я снова наполняя стаканчики.
— Есть, — уклончиво сообщил Клинт Иствуд, — некое свойство, отличающее тебя от многих и многих других обитателей снов.
— Надеюсь, не ум и душевная красота?
— Нет, — улыбнулся мой собеседник. — Не это.
— А что?
Вместо ответа он вытащил из кармана птичье перо и протянул его мне,
— Вот, посмотри. Думаю, ты сумеешь определить, кому оно принадлежит.
Он мог его мне не давать. Достаточно было одного взгляда, даже если оно находилось в чужих руках, даже при свете камня?светлячка. Тонкую, радужную ауру, возникающую вокруг каждого пера птицы?лоцмана после того, как оно расстанется со своей хозяйкой, подделать было невозможно. Но Клинт Иствуд все же дал его мне в руки, и я знал, для чего он это делает.