— Слышал, — угрюмо потупился Данька.
— Видишь, а ведешь себя, словно несмышленыш какой-то. Слово ценить нужно. Особенно в наших местах. Это я тебе говорю. А я-то уж в плетении словес толк знаю. А ты, земляк, чего не пьешь? — спохватился он. — А, ну да! Вот что, паря, давай дуй-ка опять к старине Хепри да купи еще бутылочку красного и чего-нибудь себе! И стаканчиков пару. Отметим знакомство. И кланяйся старому жучаре от меня. Скажи, дескать, уважил Языкатого Ху.
Он щедро отсыпал все тех же шариков в карман куртки Даниила.
Парень вновь проделал путь к близлежащим домам и вновь воспользовался услугами мутантного торговца (хотя как знать, может, там, откуда он, все такие?). Завидев давешнего невежливого покупателя, «жук» поначалу пофыркал, пофыркал, но затем, видимо порассудив, что деньги таки не пахнут, принял заказ. Тем более что парень с ходу передал ему привет от Языкатого.
На этот раз кроме сикеры и все тех же ящериц Горовой разжился обычным вином (выдержанное, лучших финикийских сортов, как сообщил ему продавец) и лепешками. Возможно, «головастики» были и съедобны для человека, но попробовать их археолог заставить себя не мог.
Упаковав все это в кулек, который «родственник» бога Шивы и тезка египетского бога-скарабея дал на сдачу, парень вновь отправился к Ху.
Первое потрясение давно прошло, и Данила даже начал прикидывать, каким образом разговорить демона, чтобы выяснить, куда это он, прах возьми, попал и что ему делать теперь?
Молодой человек прошел уже треть пути, когда мимо него проехала открытая карета, выкрашенная в синий с белым — цвета, традиционные для земных стражей порядка. Она была запряжена здоровенной, раза в три крупнее страуса птицей с хищно загнутым клювом.
Пробегая мимо, птичка, как показалось археологу, с нездоровым интересом покосилась в его сторону.
В карете сидело трое — двое кудрявых молодых людей, один из которых правил птицей, и еще один, закутанный в черный балахон тип, в фигуре которого было что-то необычное. Во всяком случае, встретиться с этим «черным монахом» где-нибудь в глухом закоулке ночью Дане не хотелось бы.
У возницы на поясе висели меч и палица, «черный» был вооружен посохом с тускло светящимся набалдашником, а у третьего за спиной болтался автомат. С нехорошим предчувствием Даня проводил взглядом странное транспортное средство с еще более странной тягловой силой.
Он не стал продолжать путь, а остановился, чего-то ожидая.
И предчувствие его не обмануло.
Спустя минуты три в той стороне, где ждал его Ху, раздался негодующий хриплый вопль птицы, затем пара выстрелов…
На всякий случай Даня зашел за угол трехэтажной хибары, но местные правоохранители не появились. Видать, вернулись другой дорогой.
Уж чем им не угодил старый пьянчужка, неизвестно.
Подозрение, что искали не кого-то, а именно его, Даньку, а Ху попался просто под горячую руку, было настолько отчаянным, что парень поспешил его прогнать.
Надежды на то, что ситуацию удастся прояснить при помощи случайного знакомого, развеялись. Придется действовать наобум, а для начала поискать в этом странном и неприятном городе демонов и людей хоть какое-то пристанище. Тем более небо довольно быстро темнело (неясно, как тут регулируется смена дня и ночи, да и не важно).
Не ночевать же в склепе, где, кроме того что грязно, водятся какие-то зубастые грызуны?
По крайней мере, у него осталось некоторое количество местной валюты, ссуженной щедрым Ху. Правда, неизвестно, какие тут цены и надолго ли этого хватит?
Но чего попусту рассуждать, надо идти искать ночлег.
То, что ему было нужно, нашлось через полчаса хождения по грязным, давно не убиравшимся улицам, мощенным базальтовыми плитами.
Окруженный высоким забором четырехэтажный дом с арочными воротами. Над аркой крупная надпись иероглифами и еще какими-то неизвестными буквами — помельче.
«Гостиница «Радость Сохмет»», — прочел Даня.
Может, памятуя уроки деда — как-никак работника спецслужб, он бы не стал соваться в первую попавшуюся ночлежку (так же, как не следует в незнакомом городе садиться в первое попавшееся такси), но день клонился к вечеру, да и вымотался археолог изрядно.
За стойкой в безлюдном полутемном холле сидел самый настоящий египтянин — носатый, меднокожий, бритый наголо.
Он вопросительно посмотрел на вошедшего.
— Сенеб! — поприветствовал его Даня по-древнеегипетски.
Портье (или кто он тут был) кивнул.
— Вот, только сегодня прибыл, — начал Данила, решив не уточнять, откуда именно. — Хотел бы у вас остановиться. Мне рекомендовали… — зачем-то соврал он.
— Добро, молодой человек, — кивнул египтянин. — Неплохо, что «Радость Сохмет» известна и в Верхнем мире.
В последних словах послышалась ирония.
— Добрались спокойно? — спросил портье, раскрывая толстую затертую книгу и макая заточенную тростинку в деревянную чернильницу.
— Угу, — кивнул гость.
— Ну что ж, тогда с благополучным прибытием в Уэрнес, врата Амдуата! — торжественно молвил египтянин.
«Вот попал, что называется…» — только и смог сказать про себя Данька. Но, по крайней мере, с неопределенностью покончено.
— Имя, звание, сословие, место проживания?