Можно понять тревогу господина фон Шратта и его соратников: «Птолемей» не только руководит биржами, транспортными потоками и разветвленной торговой сетью. Сорок тысяч андроидов — это настоящая армия, своего рода «щупальца» цивилизации ИР. Они занимаются вполне мирной деятельностью: консультанты при правительствах многих планет, менеджеры крупных компаний, техники, исследователи и так далее — через внешне управляемых искусственных людей «параллельная цивилизация» получает дополнительные возможности надзора за цивилизацией нашей.
Конечно, если однажды случится невероятное и «Птолемей» поднимет мятеж против своих создателей, мы сможем уничтожить его материальные элементы и устранить угрозу, но, насколько я знаю, ИР способны перемещаться со своей «центральной базы» в тела андроидов и обратно — ничего сложного, всего-то передать информационный пакет.
Кто знает, действительно ли Военно-космический корпус полностью контролируется людьми — все-таки бортовые компьютеры военных кораблей оснащены искусственным интеллектом, порожденным «Птолемеем», и в случае реальной опасности они вряд ли позволят человеку напасть на прародителя.
Теперь, куда ни посмотри, везде увидишь ИР или его внимательные глаза. Между тем со времен Катастрофы у человека не появилось ни единого повода жаловаться на своих соседей и помощников: «Птолемей» скрупулезнейше исполняет принятые обязанности, никаких ошибок или искажения данных. Но это вовсе не означает, что такое положение сохранится вечно.
…Именно по требованию «Птолемея» система Вольф-360 была закрыта «на карантин» еще в 2291-2292 годах, а со временем любые упоминания о планете Гермес исчезли из всех инфосетей Содружества. Надо заметить, что полеты категорически запрещены всего в трех системах: само собой, в Солнечной, Восемнадцатой Скорпиона (вирусная опасность) и Вольфе-360. Любые суда, нарушившие карантинный барьер, будут незамедлительно уничтожены патрульными кораблями ВКК или автоматическими боевыми станциями. Но полностью засекретили только Гермес — этого мира словно бы и не существует.
Почему, спрашивается?
Меня переправили на Гермес, соблюдая все возможные меры предосторожности. С «Викинга» я вылетел пассажирским рейсом, следующим на Алараф Бета-V Вирго — второстепенный мирок Протектората, находящийся в совместном владении Германии и России и заселенный потомками восточноевропейских славян. Там сотрудники Абвермарине засунули меня в автоматический грузовик, прыгнувший незнамо куда — старенький бортовой компьютер, не оснащенный собственным ИР, показал, что точка выхода находилась в межзвездном пространстве где-то далеко над плоскостью эклиптики Шестьдесят Первой Дракона. Спустя полчаса к транспорту причалил челнок, я миновал воздушный шлюз и…
И очутился в сказке. Вернее, в сказочном прошлом.
Никогда бы не подумал, что существуют корабли подобного класса. В нашу эпоху все подчинено эргономике, об эстетике мало кто думает. Здесь все было прямо наоборот — деревянные панели на стенах, картины в тонких рамах, золотистый свет матовых плафонов, чистейший озонированный воздух с едва уловимым хвойным запахом. Незаметная роскошь, переходящая в истинный шик, достойный королей.
— Пройдите прямо, пожалуйста, — послышался мужской голос, принадлежавший, вероятнее всего, пожилому человеку — говорит по-немецки с очень архаичным выговором.
Я подчинился, миновал длинный коридор и очутился в пышном салоне. Наверх, на второй уровень корабля, уводила сверкающая хромом винтовая лесенка.
— Привет, — навстречу мне шагнул высокий худощавый парень в черной форме русских ВКК без знаков различия. — Виттман? Юрген Виттман?
— Ага, — невежливо сказал я и машинально подал руку, рассматривая древнюю панель мультисвязи под вогнутым голографическим монитором. Таких не производят уже лет триста! — Рад познакомиться.
— Вадим Лесков, Юргинская колония.
— Это где такая? — Я впервые услышал это название.
— Там, куда мы летим. На Гермесе. Мне приказано ввести тебя в курс дела, но этим можно заняться завтра. По-русски говоришь?
— Конечно.
— Франц? — Вадим посмотрел куда-то в сторону, однако других людей в салоне не замечалось. — Поехали!
— Кто такой Франц? — не понял я.
— Это имя корабля, «Франц-Иосиф». Построен еще до Катастрофы, ему больше четырехсот лет, частная разработка. Ты садись. Можно не пристегиваться — рейдер идет очень плавно даже в атмосфере, я уж не говорю о Лабиринте. Приземлимся мы примерно через полтора часа с учетом полета в гипере.
Приземлимся мы примерно через полтора часа с учетом полета в гипере. Если хочешь перекусить или выпить кофе — пожалуйста.
Корабль едва заметно вздрогнул, отстыковываясь от транспорта, чуть слышно загудели двигатели — судя по звуку, устаревшие термоядерные турбины.
— Частная разработка, говоришь? — Кофе меня интересовал меньше всего, зато накопилось бесчисленное множество вопросов. — Разве на Земле частные лица могли проектировать и производить космические корабли? Я всегда думал, что это монополия государственных компаний.
— На Земле многое было иначе, — ответил русский, как мне показалось, с некоторой неприязнью. — Вы там успели забыть все или почти все.