— Вы намерены огласить свою теорию?
— Пока нет. Я полностью осведомлена об опасностях, которые это за собой повлечет, и, как я уже говорила, я по?прежнему желала бы убедиться в ее несоответствии действительности. Хотя я столько лет посвятила ее построению, что непросто будет ее порушить.
Тут на него будто безумие нашло.
— Мотает быть, я вам помогу?
— А с чет вам мне помогать? Вы, скорее… скорее, могли бы сделать мне воспрепятствовать. — Она покачала головой. — Я вообще не знаю, почему я вам рассказала все это, после тот как столько лет держала все в тайне, — даже от своих коллег.
— Все тайное становится явным рано или поздно, — сказал он ей. — Если не вы — так кто?нибудь другой со временем выдвинул бы эту теорию.
— Если не вы — так кто?нибудь другой со временем выдвинул бы эту теорию. Лучше уж сейчас ее опровергнуть. А что касается того, что вы мне рассказали все это, то я удивлен, как вы раньше этого не сделали. Может быть, проще открыться представителю другого вида. — Рассуждение было явно не утонченное, подумал он, но на данном этапе сойдет.
— Я не хочу вас обидеть, Неван, но я уж скорее бы с коллегами поделилась, чем с чужим.
— Я не обижаюсь. Я полагаю, какой?то внутренний голос подсказал вам, что нельзя больше это держать в себе, а я оказался достаточно надежным слушателем. Может быть, это от одиночества. — Он указал рукой на широкую панораму моря и скал. — В любом случае, вам нечего беспокоиться, что я побегу с этим к ближайшему журналисту. Я вижу потенциальную возможность опровержения и сохраню вашу тайну.
— Как я могу быть в этом уверена?
— Даю вам слово офицера. Вы утверждаете, что ваши данные говорят о неизбежности конфликта Человечества с Узором. Я заявляю обратное и сделаю все, чтобы доказать вам свою правоту.
Она сделала крылом незнакомый ему жест.
— Я принимаю ваше предложение. Может быть, наложение человеческой точки зрения поможет обнаружить ошибки в моей работе, которые я иначе не способна была заметить. — Она повернулась и направилась к поджидающему слайдеру. Он пошел рядом, замедлив шаг, чтобы она могла за ним поспевать.
— Но как вы сможете помогать мне? — Она подождала, пока сиденье слайдер, приспособится к форме ее тела. — Ведь вы боевой офицер, приписанный к активному театру военных действий.
— Мне набежало много неиспользованных отпусков, затребовать которые у меня никак руки не доходили. После того как мы отвоевали дельту и установили контроль над рекой, командование, я думаю, обойдется какое?то время и без меня.
— А вы по этой бойне скучать не будете? У меня сложилось такое впечатление, что если человека лишить на какое?то время возможности участвовать в конфликте, у него очень скоро начинают проявляться эффекты потери психологической ориентации.
— Естественно, с этим наблюдением я также не согласен. Война — это просто то, чему мы обучены. — Он включил двигатель слайдера. Под ногами у них раздалось низкое гудение.
— Но вы к этому генетически предрасположены. Был один человек, историческая личность, который, насколько я поняла, изучая вашу историю, вовсе не стремился к той славе, которую получил; он был непосредственным участником первых встреч Узора с вашим видом.
— Точно. — Слайдер оторвался от земли, поднимая шум и пыль, и Страат?иен вынужден был говорить через переговорное устройство. — Музыкант?контактер Уильям Дьюлак. У нас о нем еще в общеобразовательной программе проходят, так же, как о Кальдаке и Яруселке и всех остальных. Эти имена никогда не забудешь.
— А известно вам, что в течение долгих лет после контакта Уилл Дьюлак пытался доказать, что люди вовсе не обладают естественной склонностью к убийству?
— Кажется, читал что?то об этом давно. Дьюлак был очень ярким человеком во многих отношениях, но на этом он, похоже, совсем сдвинулся. Нам теперь виднее. — Он хмыкнул. — А чего еще ждать от музыканта? Но то, что нам нравится драться и мы Это хорошо умеем, отнюдь еще не означает, что мы должны драться все время. Война кончится — и это тоже пройдет. — Устремляя слайдер вниз по склону в направлении базы, он прибавил скорость.
— Мы разумные, цивилизованные существа, Лалелеланг, даже если и не полностью соответствуем в этом плане стандартам Вейса. Мы не какая?нибудь сорвавшаяся с цепи машина, которую все должны бояться.
— Вы опасны именно потому, что разумны.
— Однако сейчас это сослужит нам с вами добрую службу. У меня есть доступ к военным файлам и оборудованию, которого нет у вас, и мы сможем через подпространство выходить на библиотеки где угодно.
У вас есть доступ к вейсским и, вероятно, еще каким?то источникам. Давайте сопоставим те и другие данные и прогоним их через ваши аналитические программы — тогда и посмотрим, что получится.
— Это именно то, что я давно уже хотела сделать, но никак не могла получить на это соответствующего разрешения. — Она кивнула, в точности изобразив человеческий жест.
Будущее вызывало в нем энтузиазм. Сначала он обнаружил, что она и духом не догадывается о существовании Ядра, а теперь, привнеся дополнительную информацию, которая раньше была ей недоступна, они опровергнут эту ее нелепую и скандальную теорию. Да и убийства ему не пришлось совершить.