— Это сегодня, — возразил сержант. — А кто знает, что она рассмотрит через год или через пять, когда у нее появится время, чтобы пораскинуть мозгами?
— Она может мимо этого проскочить. Счесть за один из незначительных примеров взаимоотношений между людьми и другими видами. Коннер ненадолго задумался, перед тем как ответить.
— Это уже не дань профессионального уважения, не так ли? Вам на самом деле нравится эта канарейка.
— Ей нельзя не восхищаться. Помести среднестатистического вейса в те ситуации, которые она пережила, и он за минуту впал бы в каталепсию.
— Да, черт возьми, я ей тоже восхищаюсь. Вся дрянь в том, что стоит обернуться, а на тебя уже нацелен этот ее проклятый рекордер.
— Это ее работа, — напомнил товарищу Неван.
— Ее хватка — вот что опасно. Смотри, брат?коссуут. Ты старше меня по званию — как в армии, так и в Ядре.
Ты старше меня по званию — как в армии, так и в Ядре. Тебе и решать.
— Мне нужно убедиться, что она представляет из себя реальную угрозу, прежде чем мы сможем расшвыриваться такими умами — пусть даже и не человеческими. Дайте мне еще несколько дней.
Коннер пожал плечами.
— Не вижу большой проблемы. Какая разница — одним историком?вейсом больше, одним меньше? Страат?иен застыл.
— Очевидно, я чувствую в данную ситуацию совсем по?иному. Если ваше заявление, сержант, совершенно искренне, то мы и в самом деле ничуть не лучше, чем думают о нас гивистамы, с’ваны и прочие.
— Я просто рассказал вам, что я чувствую, сэр. Что же касается мнения о нас Узора, то лично мне кажется, что несколько поздно теперь пытаться их коллективно переубедить и представать перед ними в образе пасторальных добродушных овечек. — Он сделал шаг назад.
Страат?иен поспешил заверить его:
— Если я приду к выводу, что никаким другим путем проблему решить невозможно, то обещаю вам, что сам обо всем позабочусь.
— А как насчет вашей обеспокоенности, что вы за нее отвечаете?
— Позабочусь и об этом. Я смогу действовать незаметно. У меня есть то преимущество, что она меня ни в чем не способна заподозрить, а когда все будет кончено, то и никто другой не заподозрит. Коннер замялся.
— Вам виднее, Неван. Но если вдруг вы передумаете и решите, что вам нужна моя помощь…
— Я всегда смогу вызвать вас через систему. Буду держать связь.
— Для меня этого вполне достаточно. — Коннер браво отдал честь, улыбнулся и удалился по коридору, оставив Страат?иена наедине с мыслями.
* * *
Этой ночью Наоми сочла странным столь частое упоминание с его стороны о Лалелеланг.
— А почему, собственно, так заинтересовала тебя эта чудачка? В первое время, когда она только появилась, ты, кроме жалоб на то, как она мешает выполнению твоих повседневных обязанностей, ничего о ней и не говорил. Только о том, что она путается под ногами и отравляет жизнь. И еще, что она подвергает опасности и себя и окружающих.
— Отношения меняются. — Страат?иен отвалился от нее и лег на спину, положил руки под голову и уставился в потолок. — Для вейса, она проявила просто выдающуюся смелость.
— Это все хорошо. Но ведь не из?за этого у тебя о ней навязчивые мысли?
Подавляя в себе беспокойство, он слегка повернул голову.
— А кто говорит о навязчивых мыслях? — Он что, собирается и для своей милой подруги устроить на Чемадии маленький несчастный случай? Стоит только ступить на путь устранения трудностей — и скоро уже ничто не покажется затруднительным.
Он улыбнулся и повернулся к ней лицом, левой рукой обняв за талию.
— Тут дело, скорее, в озабоченности, чем в навязчивых мыслях.
Поскольку она добровольно подвергла себя такому, меня заинтриговали ее мотивы.
— Она же историк. — Наоми придвинулась поплотнее. — Она просто делает свое дело. Чего тут такого необычного?
— Есть кое?что. Ты просто плохо знаешь вейсов. — Раздумья, как половчее пресечь ее нездоровое любопытство, привели к неожиданному озарению. — А хочешь с ней познакомиться?
Наоми, похоже, задумалась. Постепенно на лице ее проступила безразличная улыбка.
— Не?а. Доводилось мне видеть этих вейсов. Они зазнайки, выскочки и не?желаю?вас?знать снобы с задранным клювом. И какая бы она не была башковитая, я?то знаю, что в душе она ничуть не лучше. Может быть, она и кажется более дружелюбной, но это просто часть ее работы, могу поспорить. Не может же она шляться тут и обижать при этом людей, которых хочет изучать. Она просто профессиональный дипломат. И очень хорошо владеет всеми своими выразительными средствами, а в глубине души буквально смеется над нами, вонючками.
И она?то тебя очаровала!
— Я же сказал, что меня очень поразила ее преданность делу. Я не сказал, что она меня очаровала. Наоми теперь была очень довольна собой.
— А она, наверное, рассказывает о тебе у тебя за спиной, отпускает всякие замечания о людях в целом, когда связывается с другими вейсами. Они же такие, ты знаешь. Любят посплетничать. Не то, чтобы другие из Узора чем?то отличались — все они не лучше, начиная с массудов и кончая лепарами.
— Ну, лепары?то слишком тупы, чтобы насмехаться, — возразил он.
— Ты знаешь, что я хотела сказать. Они все молча смотрят на нас сверху вниз. Да и ладно, главное, они нас уважают. Но вейсы при этом еще и так высокомерны, что так и хочется схватить такого за клюв и держать, пока он не посинеет.