— Не если, а когда.
— Я стала задумываться, что случится, если Амплитур, в конце концов, будет побежден.
— Не если, а когда. — Страат?иен заговорил, как хороший солдат.
— Не важно, — нетерпеливо сказала она. — Несомненно, это произойдет.
Течение войны полностью переменилось двести лет назад. До того они всегда способны были разработать новые вооружения, придумать какую?то новую стратегию для контратаки. И таким образом снова потеснить Узор. Двести лет назад у Узора появился новый союзник — Человечество. В этом все и дело.
— Мы сделали, что могли. — Совершенно к этому моменту заинтригованный Страат?иен пытался понять, к чему она ведет.
— Что случится, когда Амплитур будет побежден окончательно? Что случится, когда они более не в состоянии будут вести эту войну Назначения ни против нас, ни против других разумных существ? Когда все подчиненные им расы будут освобождены от внутренних генетических и ментальных вмешательств Амплитура?
— Не хочу говорить банальностей, — осторожно ответил Страат?иен, — но, по?моему, это будет означать, что война закончится и будет мир.
— Если я не ошибаюсь, то эти два слова и так антонимы, — загадочно высказалась она.
— А почему, собственно, не быть миру, если война закончится? Все перестанут драться и отправятся по домам.
— Все? — Она смотрела прямо на него. На какое?то мгновение ему показалось, будто это он подвергается умственному параличу.
— Если вы говорите о нашем виде, то мы вернемся к мирным задачам, как и все остальные. Может быть, попросим постоянного членства в Узоре. Мы вернемся к тому, чем занимались на Земле, когда Узор нас обнаружил и втянул в эту войну.
— Вы подтверждаете мои худшие страхи.
— Да в чем же дело! — спорил он. — Я изучал нашу собственную историю.
На Земле и серьезных войн?то не было, когда прилетел первый корабль Узора.
— По чьим меркам? На Земле никогда не было мира, вы только играли в «миротворческие усилия». Прежде чем вы стали воевать против Амплитура и его союзников, вы без конца соперничали между собой — единственные из всех «разумных» существ. Это же было искажение законов естества, вызванное уникальностью вашей планеты и вашего собственного эволюционного развития.
— Но мы это переросли, — не соглашался Страат?иен. Мы овладели своей древней историей. Вы говорите о раннем Человечестве, совершавшим ошибки развития. Наше длительное сотрудничество с цивилизациями Узора навеки изменило наше общество.
— Да, но достаточно ли изменило? Дайте мне возможность высказать тезис. Когда Амплитур капитулирует, с кем вы будете биться?
— Ни с кем. Нс с кем будет.
— А я не уверена. Я думаю, что сначала будет недолгий мир, в качестве выдоха, а потом вам придется искать, с кем вступить в конфронтацию. И тут дело не в вашем обществе; дело в ваших ДНК. Вам слишком нравится конфликтовать. Ведь даже пословица есть: «Один человек — цивилизация, двое — армия, трое — война».
К этому моменту Неван практически забыл, зачем они оказались на скалах. Он понял, что она вообще ни черта не подозревает ни о Коннере, ни о нем, ни о Ядре, ни об особом таланте, которым недальновидные амплитуры наградили потомков насильственно подвергнутых генетическим искажениям жителей Коссуута. Вместо этого она упорно защищает невероятную теорию, которую сформулировала еще задолго до появления на Чемадии. С другой стороны, он постепенно начинал понимать, что, будучи подтверждены, и эти ее догадки могут привести к потрясающему урону, только по совсем другим направлениям, чем те, которыми он был озабочен.
— Вы переключитесь на нас, на Узор. — Это она заявила с полной убежденностью. — Именно это и показали мои экстраполяции. Поскольку у вас теперь есть возможность грызться с другими существами, а не между собой, вы кончите тем, что затеете конфликт с Вейсом или С’ваном — или даже с Массудом.
— Да с чего бы нам этого захотелось? — Он искренне ничего не понимал.
— С какой стати мы захотим вступить в войну с теми, кто сотни лет был нашим союзником?
— Потому что вы ничего с собой не сможете поделать. Конфликты всегда составляли смысл и двигатель вашей цивилизации. Все ваши крупнейшие скачки в области технологии приходились на период войн. Все это — ваша история. — Многого не потребуется, — продолжала она. — Какое?нибудь подозрение, воображаемая угроза. Я предсказываю, что первым делом вы вступите в войну с Массудом. Это гораздо больше вас потешит, чем, скажем, развязывание конфликта с Гивистамом.
— Мне кажется, что ваши выводы не корректны, — твердо сказал он. — Не забывайте: вы все это выводите с позиции Вейса, а ваш вид отличается гипертрофированной чувствительностью и мнительностью.
— У компьютерной модели, которую я разработала, не может быть мнительности — гипертрофированной или еще какой?то.
— Но ведь ваше оборудование разработано технологами Вейса или Гивистама.
— Как просто вы себя выдаете, — укоризненно сказала она. Сознание ее по?прежнему было окутано мглой. — Поверьте же, я и сама с превеликой радостью восприняла бы полное опровержение моей теории. К несчастью, на настоящий момент факты все более укладываются в противоположное гнездо. Он задумчиво посмотрел на нее.