Ахкеймион остановился перед ней, лишившись дара речи.
Его шатало.
Это была не она — карие глаза чуть поменьше, брови чуть повыше. Почти такие же, но… Почти Эсменет.
— Еще один ненормальный, — фыркнула женщина, обращаясь к туньеру.
— Я думал… — пробормотал Ахкеймион, — Я принял вас за другую.
— Бедная девушка, — насмешливо произнесла женщина, поворачиваясь к нему спиной.
— Погодите! Пожалуйста…
— Что — пожалуйста?
Ахкеймион сморгнул слезы. Она выглядела такой… такой близкой.
— Я нуждаюсь в вас, — прошептал он. — Нуждаюсь в вашем… в вашем утешении.
Туньер безо всякого предупреждения ухватил его за горло и одновременно врезал в живот.
— Кундроут! — взревел он. — Парасафау фераутин кун даттас!
Ахкеймион захрипел и вцепился в здоровенную ручищу туньера. Паника. Потом гравий и камни ударили его по щеке. Сотрясение. Слепящая тьма. Чей?то крик. Вкус крови. Расплывчатая картинка: воин с растрепанными волосами плюет на него.
Ахкеймион скорчился, перекатился на бок. Всхлипнул, потом подтянул колени к животу. Сквозь слезы он видел исчезающие в темноте спины этих двоих.
— Эсми! — крикнул он. — Эсменет, пожалуйста! Какое старомодное имя.
— Эсссмммиии! «Вернись…»
Затем он почувствовал прикосновение. Услышал голос.
— Ты все такой же обаяшка, как я погляжу… Потрепанный старый пес.
Свет факелов.
Ее тонкие руки, обхватившие его.
Они, спотыкаясь, брели сквозь толпу. От Эсменет пахло камфарой и кунжутным маслом, словно от фанимского торговца. Неужто это и вправду ее запах?
— Сейен милостивый, Акка, ну и видок у тебя!
— Эсми?
— Да… Это я, Акка. Я.
— Твое лицо…
— Какой?то галеот, скотина неблагодарная… Горький смех.
— Таковы отношения Людей Бивня и их шлюх. Если не можешь ее трахнуть, вмажь покрепче.
— Ох, Эсми…
— Если судить по набитости морды, так я по сравнению с тобой просто девственница из знатного семейства. Ты слыхал, как я орала, когда тот тип пинал тебя ногой в лицо? Что ты там вообще делал?
— Н?не знаю точно… Искал тебя…
— Тс?с?с, Акка… Тс?с?с… Не здесь.
Если не можешь ее трахнуть, вмажь покрепче.
— Ох, Эсми…
— Если судить по набитости морды, так я по сравнению с тобой просто девственница из знатного семейства. Ты слыхал, как я орала, когда тот тип пинал тебя ногой в лицо? Что ты там вообще делал?
— Н?не знаю точно… Искал тебя…
— Тс?с?с, Акка… Тс?с?с… Не здесь. Потом.
— Т?только скажи… М?мое имя. Т?только скажи его!
— Друз Ахкеймион… Акка.
Он заплакал и сперва даже не понял, что Эсменет плачет вместе с ним.
Ведомые, возможно, одним и тем же порывом, они отступили в темноту, упали на колени и обнялись.
— Это и вправду ты… — пробормотал Ахкеймион, увидев отражение луны в ее влажных глазах.
Эсменет рассмеялась и всхлипнула.
— Вправду я…
Его губы горели от соли смешавшихся слез. Он стянул хасу с левой груди Эсменет и принялся водить вокруг соска большим пальцем.
— Почему ты ушла из Сумны?
— Я боялась, — прошептала Эсменет, целуя его лоб и щеки. — Почему я всегда боюсь?
— Потому что ты дышишь.
Страстный поцелуй. Руки, шарящие во тьме, тянущие, сжимающие. Вращающаяся земля. Ахкеймион откинулся назад, и Эсменет обхватила горячими бедрами его талию. Потом он оказался внутри, и она ахнула. Несколько мгновений они сидели молча, пульсируя в унисон и тяжело дыша.
— Никогда больше, — сказал Ахкеймион.
— Обещаешь?
Она вытерла лицо, хлюпнула носом.
Он начал медленно раскачивать ее.
— Обещаю… Никакой человек, никакая школа, никакая угроза. Ничто больше не отнимет тебя у меня.
— Ничего… — простонала она.
Некоторое время они казались одним существом, плясали в одном исступленном, безумном танце, сходились в одной и той же точке, где захватывало дух. Некоторое время они не чувствовали страха.
Потом они ласкали друг друга и шептали нежные слова, лежа в темноте, и просили друг у друга прощения за уже забытые проступки. Наконец Ахкеймион спросил, где она хранит свое имущество.
— Меня уже ограбили, — отозвалась Эсменет, пытаясь улыбнуться. — Но кое?какие мелочи у меня еще есть. Тут недалеко.
— Ты останешься со мной? — очень серьезно спросил Ахкеймион.
В голосе его слышались слезы.
— Ты можешь?
— Могу.
Он рассмеялся и рывком поднялся на ноги.
— Тогда пошли за твоими вещами.
Даже в полумраке он увидел ужас в ее глазах. Эсменет обхватила себя за плечи, будто стараясь удержаться от немедленного бегства, потом вложила руку в его протянутую ладонь.
Они шли медленно, словно любовники, прогуливающиеся по базару. Время от времени Ахкеймион заглядывал ей в глаза и смеялся, сам себе не веря.
— Я думал, ты ушла, — сказал он.
— Но я все время была здесь.
Ахкеймион не стал спрашивать, что она имеет в виду, и вместо этого просто улыбнулся. В настоящий момент ее тайны не имели значения. Он не такой дурак и не настолько пьян, чтобы и вправду поверить, что ничего не произошло. Что?то прогнало Эсменет из Сумны. Что?то привело ее к Священному воинству. Что?то заставило ее… да, избегать его. Но сейчас все это не имело значения. Важно было лишь одно: она здесь.
«Пусть эта ночь продлится подольше. Пожалуйста… Отдайте мне одну лишь эту ночь».
Они непринужденно болтали о всяких пустяках, подшучивали над прохожими, рассказывали друг другу про разные любопытные вещи, которые повидали в Священном воинстве. Они отлично знали запретные темы и пока что избегали больных мест.