Может, он и в самом деле князь, в смущении подумал Кирилл, настоящий князь, последний в роду великого Саакадзе? Биографию картлийского моурави он представлял весьма смутно, но, кажется, у него были сыновья… много сыновей… Вот только кто из них выжил в те далекие страшные времена?
Присев на корточки, он похлопал Джамаля по щекам. Глаза клиента приоткрылись, он глубоко втянул воздух, закашлялся и попробовал сесть. Кирилл помог ему, придерживая за плечи, потом снял ножны с японским мечом, расстегнул лямки комбинезона и содрал рубашку. На голой груди князя болталась витая цепь с вычурным медальоном — похоже, старинной работы.
Минут пять Джамаль не мог произнести ни слова. Он судорожно кашлял, сплевывал, пытаясь избавиться от соленой влаги — судя по всему, воды он нагло’тался изрядно. Наконец его вытошнило, и после этого дела пошли на лад: он перестал трястись, глаза обрели осмысленное выражение, на щеки начала возвращаться прежняя смуглота. Вскоре ему удалось прохрипеть:
— Ты… ты меня вытащил? Вах, генацвале, ты меня вытащил?
— Вы выплыли сами. Я немного помог.
Некоторое время Джамаль сидел, уставившись взглядом в море и собираясь с силами. Вроде бы скандалить и предъявлять претензии он не собирался, но Кирилл, выждав немного, решил, что пора поддержать престиж фирмы.
— Все, как вы заказывали, — сухо произнес он. — Море — теплое, шторм — самый настоящий, и корабль, на котором мы плыли — как бы плыли, — уже на дне. Мы — два морехода, два воина или купца из неведомых краев, которым повезло остаться в живых. Все остальные, похоже, погибли, и некому нам объяснить, где находятся те края и куда шло судно… Вот так, мой князь.
— Слушай… — Джамаль откашлялся, прочищая горло. — Слушай, дорогой, мы не в том месте, чтоб выкать и поминать, кто княз, кто поп, а кто холоп. Не надо, прошу! Мы здесь компаньоны. Так что обращайся ко мне по?людски.
— Но вы старше на семнадцать лет…
— И вот этого тоже не надо, генацвале! Старше, но еще не старик… — Он сильно надавил на голый живот и сплюнул, избавляясь от остатков влаги. — Вай, что за гадость! Совсем не похоже на «Букет Абхазии», да?
— Ну, чего ты хотел, то и получил.
— Вай, что за гадость! Совсем не похоже на «Букет Абхазии», да?
— Ну, чего ты хотел, то и получил. — Кирилл усмехнулся, решив, что клиент и в самом деле прав: на этом диковатом берегу «вы» звучало как?то неуместно.
— А разве я что сказал? Разве я недоволен? — К Джамалю быстро возвращались силы. — Разве я не весел? — Он оскалил белоснежные зубы, но улыбка получилась какой?то вымученной. — Подарки вот жаль… Ай, какие подарки! Изумрудный браслет, кольца, серьги! Любая женщина душу отдаст! И все на дне… Лишь это осталось. — Он смял в горсти висевшую на шее цепочку и сокрушенно помотал головой.
— Мои слитки были в нагрудном кармане, — сказал Кирилл, покосившись на свой комбинезон.
— Вах, это только золото! Только золото! А кольца, браслет, камни… То была красота, дорогой! Красота! Понимаешь?
— Все вернется, Джамаль, все вернется вместе с нами. А здесь… Ты ведь не потонул вместе с кольцами и браслетом, верно? И твоя красота при тебе. Чего еще надо?
Компаньон, внезапно приободрившись, кивнул.
— Хорошо сказано, дорогой! Но запомни: покорив женщину, ты должен сделать ей подарок, красивый подарок. Иначе какой ты мужчина?
— Вот лучший подарок для амазонки. — Кирилл пнул валявшийся на песке меч. — Они больше всего любили оружие.
— Ты думаешь? — Джамаль недоверчиво уставился на него.
— Знаю. Хороший клинок они предпочитали любым побрякушкам.
Князь вздохнул.
— Молодой ты еще, генацвале, хоть и эх?перд… Понимаешь, женщина есть женщина, и блестящий камешек она не сменяет на ножик… Ну, ладно! — Джамаль с кряхтеньем поднялся, бросил взгляд на светлеющее небо. — Что будем делать? Поднимемся наверх, да?
— Обождем. Снимай комбинезон, клади на камень, пусть сохнет. А мы пока что проверим, чего удалось спасти. Потом вычистим одежку, и в путь! — Кирилл всмотрелся в солнечный диск, золотившийсясреди облаков, — похоже, в этом мире, как и на Земле, миновал полдень. Его часы показывали сорок минут первого. Всего сорок минут! За’это время они едва не отдали концы и распрощались с большей частью своего имущества.
Но кое?что осталось — два великолепных клинка, зажигалки, компас, нейлоновый шнур, перочинные ножи, таймер в наколенном кармане — в его окошечке ярко горели цифры «01». День первый! Двухсотграммовый кисет с небольшими золотыми слитками сейчас особой ценности не представлял, лучше бы сохранилась обувь или аптечка. Впрочем, стоило благодарить судьбу и за то, что есть: они могли развести костер, вырезать себе дубинки, сплести сандалии, сделать луки. Из лука Кирилл умел стрелять — не очень хорошо, но с сорока шагов смог бы подбить птицу размером с фазана. Если тут водятся фазаны… Ну не фазаны, так будет другая дичь! Наверняка в местных лесах найдется что?нибудь съедобное — плоды, Ягоды… Волнение на море успокаивалось, с суши потянуло ветерком, и Кирилл, принюхавшись, различил запахи леса, свежей листвы и хвои и еще какой?то незнакомый аромат, сладкий и возбуждающий — от него слегка кружилась голова.