Улыбка исчезла с лица Сентября, и уже серьезно он сказал:
— Не беспокойтесь, шеф, не в первый раз. Да и Самум — мужик подходящий… Хоть рожа угрюмая, да глаза на месте.
— А этот?то как?.. Каратист?искусник?.. — Куратор мотнул головой в сторону двери, за которой скучал в одиночестве Стилет.
— Что — как? — Сентябрь вновь расплылся в улыбке. — Тоже отличный парень! Боец! Кирпич ладонью пробивает! Мы тут с ним… — Он принял боевую стойку, слегка согнувшись и взметнув руки к груди.
— Ну?ну, — сказал куратор. — Мебель мне не повредите, бойцы!
Повернувшись, он направился в приемную, размышляя о том, что для Сентября все отличные парни, все подходящие мужики. Лучше прочих, разумеется, Сингапур, задушевный друг?приятель, но и остальные хороши… Легкий характер у человека! Особенно если учесть род его занятий, прошлых и настоящих… Настоящие были вполне ясны, определенны и весьма небезопасны, а в прошлом Сентября был французский Иностранный легион, служба наемником в Приднестровской республике и еще много всякого. Но оптимизма он, похоже, не растерял.
Взглянув на часы, Сарагоса убедился, что до возвращения сновидцев время еще есть. Все?таки ничего он не запамятовал насчет срока, лишь «или» пропустил… Шесть или семь… Обычно прогнозы Доктора были точны и никаких «или» не содержали, но на сей раз у охотников имелась льгота: при желании им разрешалось продлить сафари на один день. Вспомнив об этом, куратор кивнул головой и направился к столу секретарши.
На столе у Элечки был полный порядок, ибо беспорядка шеф не терпел. Прямо под носом — раскрытый блокнот, слева — монитор с миниатюрной клавиатурой, справа — факс и полдюжины разноцветных телефонов. Сарагоса покосился в их сторону.
— Звонили, красавица?
— Два заказа, Пал Нилыч, больше ничего. — Ресницы Элечки приподнялись и опустились, как крохотные ажурные веера.
— Ну, занеси их в файл очередников… Что за люди?то? Новые? Или из прежних?
— Из прежних, Пал Нилыч. — Волоокий взгляд Элечки скользнул к блокноту. — Одна дама желает посетить Фрир Шардис, а еще…
— Погоди, — остановил ее Сарагоса. — Это какая ж дама?
— Да вы ее вспомните, Пал Нилыч, вспомните! Видная такая, рыжая, лет тридцати, одевается от Диора, в ушах алмазы, и глаза, как на витрине с бижутерией… Зеленые и блестят, я хочу сказать. Бывала у нас уже раза четыре и…
Та самая любопытная ведьма, вспомнил куратор, пропуская детальное описание внешности, драгоценностей и сногсшибательных туалетов зеленоглазой. В Шардис красавице приспичило, в Девять Сфер поиграться! Как раз туда, куда хотелось бы сосватать Джамаля свет Георгиевича… Ну, скатертью дорога, рыжая! Кого бы только с ней отправить? Угрюмца Самума? Из него она много не вытянет… Или, скажем, Скифа? Скиф поумнее и парень хоть куда — может, чего и принесет в клюве…
Он постучал по блокноту Элечки.
— Хватит про эту ювелирную выставку! Кто второй? Еще кто звонил?
— Джамаль Георгиевич, — с почтительным придыханием сказала Элечка. — Князь! Минут двадцать назад. Брови Сарагосы взлетели вверх.
— А ему чего надо? Он же был у меня! Не далее как утром!
— Он, — Элечка с отменной вежливостью выделила это «он», — он сказал, что желает сделать официальную заявку.
— Хватит про эту ювелирную выставку! Кто второй? Еще кто звонил?
— Джамаль Георгиевич, — с почтительным придыханием сказала Элечка. — Князь! Минут двадцать назад. Брови Сарагосы взлетели вверх.
— А ему чего надо? Он же был у меня! Не далее как утром!
— Он, — Элечка с отменной вежливостью выделила это «он», — он сказал, что желает сделать официальную заявку. Слова, мол, словами, а что в компьютер попадет, то ишак языком не слизнет… — Она хихикнула. — Так Джамаль Георгиевич и сказал!
— И куда этому остроумцу пожелалось? — буркнул куратор, уже предчувствуя ответ.
— Туда же, куда они ходили с новеньким… с Кириллом, — томно блеснув глазками, доложила Элечка.
Сарагоса ничего не ответил, хмыкнул, скривил губы и прошествовал к себе в кабинет. Устроившись в кресле, он некоторое время пристально разглядывал телефон, мысленно цитируя все три пункта полученной от Винтера информации, потом коснулся клавиш и вызвал агентство «Пентаграмма». Маленький экранчик «ви?ти» вспыхнул, в трубке раздался щелчок блокирующего устройства, и на мониторе возникла физиономия Догала. Правду докладывали шпики, подумал куратор. Нервозен, бледен и глаза бегают!
— Кто? — опросил Догал и тут же, не меняя тона, произнес: — Я занят!
— Ты всегда занят, Марк. Чем бы, хотелось знать? Выглядишь так, будто гильотина шею щекочет. Усики компаньона дрогнули.
— Петр Ильич, ты? Почему я тебя не вижу?
— Еще наглядишься, — сказал куратор. Охранный блок его «ви?ти» не позволял собеседнику видеть изображение и ознакомиться с номером, откуда делался вызов. Для Догала он был сейчас Синельниковым Петром Ильичом — если уж не на вид, так на слух.
— Есть новости? — спросил Догал, понижая голос.
— Есть.
Глаза компаньона испуганно метнулись в сторону.
— Ну я же тебя предупреждал, Петр Ильич! Затихарись и ничего не пиши! Не марай бумагу месяц?другой! А ты вывалил груду материала! Плюс статью о том самом случае. И что теперь? Что у тебя за новости такие? Опять… опять эти?..