Он скривил рот и едва слышно хмыкнул. В Грейт Фоллзе, городке не из самых больших, но и не из самых маленьких, к «голубым» относились с презрительной брезгливостью. Не смертный грех, разумеется, но все же… Здесь, на севере Монтаны, вблизи канадской границы, обитал консервативный народец, склонный держаться прежних путей и старых обычаев, — независимо от того, в чьей копилке, демократической или республиканской, собирались их голоса. Как и повсюду, люди тут разъезжали в шестиколесных слидерах, не отказывались сменить старый телевизор на трехмерный «эл?пи», но души их принадлежали двадцатому веку. Быть может, и не двадцатому, а девятнадцатому или более ранней эпохе — эдак времен войны за независимость.
Такая приверженность традициям ценилась весьма высоко, а потому в верхних эшелонах власти всегда маячила какая?нибудь долговязая фигура из уроженцев северной Монтаны. Вроде Шепа Хилари из Кануги, небольшого городка в тридцати милях от Грейт Фоллза. Этот Шеп, размышлял патрульный, важная птица — из тех, что отворяют двери в Белый дом ногой. Однако он не зазнался, не стал чужаком. Поговаривали, что Шеп каждые три?четыре месяца гостит в родных краях — ловит за водопадами рыбку, а заодно и голоса избирателей.
Что до чужаков, то их и в Грейт Фоллзе, и в Кануге не слишком жаловали или, говоря иными словами, относились к ним без большой приязни; парни же, ковылявшие впереди Боба Дикси, были явно не из местных. Во всяком случае, парочку в плащах он не признал, а третий, предполагаемая жертва, хоть и казался смутно знакомым, но Боб никак не мог вспомнить, где и когда он видел этого типа. Так или иначе, сию компанию стоило проверить. Проверить, а потом, смотря по ситуации, упрятать под замок либо спровадить пинком под зад на все четыре стороны.
Патрульный крался вдоль стены, выжидая, когда троица уткнется в тупик между массивными основаниями пилорам, похожих на древние кладбищенские склепы. Лесопилка, некогда процветающее предприятие «Грейт Фоллз Форестс», скончалась вместе с окрестными лесами еще в те времена, когда юный Боб бегал в коротких штанишках и выпрашивал у папаши Дикси полдоллара на мороженое. Жители городка сюда не заглядывали; все ценное было давно снято и вывезено, а среди бетонных руин и ржавых железяк не составляло труда сломать ногу или шею — кому как повезет.
Но эти трое добрались до конца, до самого тупика, и теперь стояли, сблизив головы, будто бы о чем?то толкуя. Похоже, парни в плащах уговаривали долговязого — того, что в берете. Беседа велась чуть ли не шепотом, и Боб не слышал ни слова.
Беседа велась чуть ли не шепотом, и Боб не слышал ни слова.
Пора брать, решил он, момент самый подходящий. Включив фонарь, патрульный стремительно рванулся вперед, благополучно обогнул с полдюжины глыб с торчащей из них арматурой и замер точно посреди прохода меж бетонными фундаментами. Яркий световой пучок накрыл злоумышленников и их жертву, словно колпаком. Боб чуть довернул фонарик, чтобы они получше разглядели «кольт» в его руке, и рявкнул:
— Полиция штата! Лицом к стене, ладони за голову, ноги расставить! И шевелитесь живей, ублюдки!
Трое медленно повернулись к нему. В свете мощного фонаря он видел лица мужчин в плащах — бледные, с затуманенными глазами, не выражавшими ничего — ни страха, ни удивления, ни злости. Один из них мерно помахивал гибким стеком, будто отсчитывал секунды; второй вцепился в рослого, удерживая его на нотах. Бобу показалось, что этого парня в мягкой кожаной куртке и в берете, украшенном какой?то эмблемой, совсем развезло, вряд ли он мог приподнять руки повыше ширинки. Голова долговязого свесилась на грудь, и патрульный никак не мог разглядеть его лица.
— Вы, двое! — Он властно повел стволом. — Кладите вашего приятеля на землю. Сами к стене!
Мерно посвистывал стек, пустые зрачки глядели на Боба Дикси, такие же темные, равнодушные и бездонные, как дульный срез его «кольта». Похоже, люди в плащах рассматривали полицейского, словно бы какого?то червяка или крысу… ну, в лучшем случае как приблудного пса, брехавшего на ветер. Сообразив, что они не собираются подчиняться приказу, Дикси осатанел.
— Только не говорите, что вас не предупреждали, засранцы! — Он вытянул вперед руку с пистолетом. — А сейчас… сейчас у каждого будет дырка в брюхе… аккуратная такая дырочка, пониже пупка, повыше колена.
Целился Боб, однако, в бетонный фундамент пилорамы, прикинув, что брызнувшие осколки наверняка пустят кровь кому?то из троих. Скорей всего нахальному типу со стеком…
Он еще успел заметить, как справа в сером бетонном фундаменте словно бы обрисовался светлый прямоугольник двери; успел удивиться этому и разглядеть, как кто?то метнулся к нему; успел подумать, что там наверняка скрывается сообщник; успел выставить локоть, отражая невидимый удар… Затем гибкий штырь ткнул его в шею под самым затылком, стрельнул обжигающей молнией, и Боб Дикси, патрульный пятого полицейского участка Грейт Фоллза, штат Монтана, потерял сознание.
Очнуться ему было не суждено.
Глава 2
Земля, Петербург, 2 июля 2005 года
Дверцы стального шкафа разъехались с едва слышным лязгом, и куратор шагнул на рифленую плиту, заменявшую пол. Теперь слева от него темнела узкая вертикальная щель для пластинки Стража, справа, в небольшой выемке, стеклянисто поблескивал цилиндрический ствол боевого лазера. Двери сошлись, лазерный глазок вспыхнул фиолетовым, и такой же проблеск метнулся в щели Опознавателя; затем раздалось негромкое гудение.