— И веером обмахивайся, это признак благородной леди. Запомни, ты придворная дама… скажем, графиня Солидж, а я твой ухажер и прихлебатель — барон Вискр. По ошибке прибыли на прием, но теперь удаляемся…
— Ничего не выйдет, — упавшим голосом вымолвил вор. — Я о благородных девицах ничего не знаю. Да и какая из меня баба? Плечи как у грузчика.
— У меня еще шире, — отмахнулся я. — Не дрейфь, прорвемся. Повторюсь — молчи как рыба, корчи из себя скромницу и старайся идти походкой от бедра… чтобы зад сочнее выглядел. Если провернем быстро, никто не догадается. Постой смирно, я тебе чуть носик припудрю, а то щетину за сто шагов видно.
Ответом стало злобное сопение. Я же зачерпнул пальцами пудры в одной из банок, по возможности ровно размазал по лицу вора. Добавил белил и румян, подсветил фонариком. Подвел губы, чтобы выглядели спелыми вишнями, густо измазал сажей веки. Получилось нечто чудовищное и прекрасное одновременно. Знаток женских хитростей из меня аховый, руководствовался лишь опытом художника-любителя. Но хоть небритость скрыл, и то дело.
— Все, — вынес вердикт. Надел цепь на шею, спрятал книгу и колбу за пазуху, пристегнул меч. — Вперед, моя госпожа!
— Пошел ты! — прошипел Гай. Но покорно припрятал часть ножей в складках платья, котомку отдал мне. Подхватил изрядно облезший веер и виляющей походкой направился в коридор.
— Задницей не верти как хромая кобыла, — шепнул я. — Голова отвалится.
— Сам сказал, от бедра, — буркнул вор, но чуть поумерил пыл. Неторопливо и величаво двинулся к свету, на ходу ожесточенно обмахиваясь веером.
Первый экзамен мы выдержали неплохо — пробежавший мимо слуга низко поклонился, пробормотал нечто вежливое и подобострастное. А вот второй, как водится, провалили… Когда за спиной осталась добрая треть пути, Гай расхрабрился и пошел быстрее, внаглую растолкал двух стражников у входа в какую-то комнату. Те слегка опешили от подобного обращения, а я мысленно заматюгался — вот кретин, еще бы веером по мордасам надавал. Догнал, принялся кланяться на ходу и сделал вид, будто показываю дорогу нахальной аристократке. Краем глаза заметил, что гвардейцы переглянулись, неторопливо пошли следом.
— Дурак! — пробормотал я. — Ты что натворил?..
— А что? — пискнул парень. — Я ж благородный… тьфу, благородная!..
— Но это не дает тебе права пинать сапогами каждого встречного воина, — пробормотал униженным тоном, скорчил злобную рожу. — Вправо сворачивай. Быстрее!..
Забежав чуть вперед, я повернул на очередном перекрестке. Но углядел далеко впереди еще одну парочку воинов, сплюнул сквозь зубы и толкнул ближайшую дверь. Повезло — открыто, а внутри темно и тихо. Гая толкнул почти пинком, сразу захлопнул дверь. Отыскал во мраке гардероб, заставил горе-аристократку залезть внутрь и уместился сам.
Не прошло и полминуты, как вор зашевелился, по-бабьи тонко взвизгнул:
— Сириус, тут кто-то есть!..
— Заткнись, дурак! — прорычал я, вконец обозленный.
— Сириус… — на тон ниже заныл Гай. — Тут правда кто-то сидит. Зараза, за ногу щиплет.
— Тебе кажется, — фыркнул я. Выглянул в щель, прислушался — тяжелые шаги воинов приближались.
И тут в шкафу помимо обиженного сопения вора раздался звонкий детский смешок. Я затаил дыхание, попытался быстро сообразить: на кого же вывела нелегкая? Но мысли замерли на лету, голова закружилась от неожиданности. От побега сдержала лишь опасность более зримая — гвардейцы по голове не погладят.
Колбочка с зельем будто сама собой толкнулась в ладонь. Я торопливо сковырнул пробку, выпустил десятую часть тумана.
Я торопливо сковырнул пробку, выпустил десятую часть тумана. Мгновенно перешел на Ночное Зрение и скрипнул зубами: что за напасть? В шкафу кроме нас действительно сидел мелкий белобрысый мальчонка с хитрой веснушчатой физиономией и нахально поблескивающими глазками. Судя по одежде, сын какого-то придворного. Спрятался в уголке, затаился как мышь… и при этом легонько постукивал по голове совершенно очумевшего вора каким-то увесистым жезлом.
— Ты что здесь делаешь? — прошипел я грозно.
— Прячусь, — пискнул сорванец, ничуть не смутившись. — Няньки достали… туда не ходи, то не делай. А я же мужчина!..
— Я тебе сейчас, мужчина… уши оторву, — буркнул Гай, отмахнулся от жезла: — Убери ковырялку!..
— Но-но! — возмутился паренек. — Ты, леди, помалкивай. А то сейчас закричу, мигом отправят к палачу.
Мальчишка даже рот распахнул, набрал полную грудь воздуха. Но вор услышал, ловко перехватил ладонью. Паренек завозился и замычал, Гай тут же вскрикнул и помахал кистью в воздухе:
— Хорош кусаться!
— А ты лапы не распускай, — парировал малявка, насупился. — И вообще… вы кто такие? Что делаете в моем шкафу?..
— Прячемся, — сказал я. Вспомнил детские игры, добавил заговорщическим тоном: — Мы из тайной стражи. Осведомители донесли, что среди высокопоставленных господ скрывается вражеский колдун, вот и вычисляем…
— А-а-а… — протянул паренек, мигом посерьезнел. В глазках промелькнуло восхищение, предчувствие Великой загадки. — А то я смотрю, что ледя не совсем ледя. Замаскировались, чтобы сбить чернокнижника с толку?..
— Точно, — поддакнул я. — Но немного не рассчитали, враг среди доверенных гвардейцев. Мы сразились в библиотеке, однако силы неравны. Теперь отступаем из дворца, чтобы вызвать подкрепление…
— Убегаете?! — фыркнул мальчуган. — А как же ваш император? Подставили под удар…
— Ничуть, — торопливо заверил я. Услыхал удивленное хрюканье Гая, двинул вора локтем. — Колдун уверен, что размазал нас по полу, теперь просто хочет убедиться. А мы выйдем, вернемся с лучшими из лучших…
— И задавим гада! — азартно воскликнул нахаленок.
— Точно, — подтвердил я. — Тихо!
Приказал очень вовремя, в коридоре как раз послышались скрежет доспехов и грубые голоса. И паренек, и вор послушно затаили дыхание, а мальчуган закрыл рот ладошкой. Дверь скрипнула, в комнату ворвался свет факела. В проеме показалась массивная фигура стража, сверкнули блики на шлеме и нагруднике. Воин мельком осмотрел помещение, чуть замешкался и с подозрением прислушался… но через секунду отвернулся, вышел вон. Послышался голос: «Пусто, пойдем слева проверим!» Раздались звуки удаляющихся шагов.
Еще пару минут сидели, боясь вздохнуть. Затем я осторожно выбрался из шкафа, размял ноги. Гай вывалился кипой тряпок, заругался и поправил сбитый набок парик. Мальчуган выскочил последним, сразу зажег одну из свечей и внимательно нас осмотрел. На щеках полыхал румянец, в глазах сверкнуло восхищение.
— На колдуна небось не с пустыми руками идете, — комично-серьезно произнес малый.
— А то, — кивнул я. — С кинжалами… зачарованными.
— Дай! — повелительно сказал паренек, протянул руку.
— «Дай» на базаре будешь говорить, — проворчал вор. — Ишь какой…
— Закричу, — пригрозил мальчишка.
— Да кричи, — быстро сориентировался Гай. — Колдун тебя первым схарчит. Колдуны страсть как детишек любят…
— А поменяться? — сменил гнев на милость мелкий, протянул жезл.