— И затем тебя выставили на продажу, — подсказал я.
— Да, меня приобрел Церкитус из Лауриса. Я обслуживала посетителей его пага-таверны.
— Так как же ты до сих пор считаешь себя свободной?
— А разве это не ясно из того, что я рассказала? Я свободная женщина с Земли!
— Может, раньше ты и была свободной. Но потом ты попала в руки рабовладельцам.
— Но меня захватили силой!
— Всех рабов захватывают силой. Девушка одарила меня пылающим взглядом.
— Кем тебя принесли в этот мир? — спросил я.
— Рабыней, — ответила она.
— А где ты пришла в себя?
— В загонах для рабов.
— Ты прошла процедуру клеймения?
— Да, там же, в загонах, мне поставили на тело клеймо.
— Ты прошла процедуру клеймения?
— Да, там же, в загонах, мне поставили на тело клеймо.
— Вон и ошейник на тебе, — кивнул я на узкую полоску металла у нее на шее с именем Церкитуса из Лауриса, владельца пага-таверны.
Она попыталась прикрыть ошейник руками, но тут же высокомерно вздернула голову.
— Это ничего не значит, — защищаясь, дерзко ответила Илена.
Я рассмеялся.
— Такой ошейник можно надеть на любую хорошенькую девушку! — заметила она.
— Это верно, — согласился я. Она вздрогнула, словно от удара.
— Да нет, вы не понимаете, — торопливо произнесла она.
— Чего именно я не понимаю? — поинтересовался я.
— Это горианки могут быть рабынями, — процедила она сквозь зубы. — Горианки, а не женщины Земли! Мы совсем другие. Мы лучше, утонченнее, благороднее, образованнее, в конце концов! С нами нельзя обращаться как с обычными рабынями!
— Вот как? Значит, ты считаешь себя лучше горианок?
Илена удивленно посмотрела на меня.
— Конечно, это само собой разумеется.
— Интересно. А мне ты кажешься совершенно никчемной, достойной разве что ошейника.
— Вам не за чем вести со мной игру. Остальные давно спят. Мы можем говорить совершенно откровенно. Мы — соотечественники. Если пожелаете, если это льстит вашему самолюбию, я буду продолжать играть роль рабыни, когда мы не одни. Но, уверяю вас, я не рабыня. Я не рабыня! Я свободная женщина с Земли! Я не такая, как они. Я лучше, я выше их всех! Здесь не может быть никакого сравнения!
— И значит, я должен относиться к тебе иначе, чем к остальным?
— Вот именно.
— Я должен проявлять к тебе доброту, ты будешь пользоваться особыми привилегиями…
— Конечно, — ответила она и рассмеялась. — Будь жесток с ними, но не со мной. Можешь обращаться с ними как с рабынями, но со мной этого не нужно.
— А почему с ними я могу обращаться как с рабынями?
Она ответила мне недоуменным взглядом.
— Потому что они и есть рабыни!
— А ты, значит, нет.
— Я — нет!
— А как вообще следует обращаться с рабынями, ты знаешь?
— Знаю. Грубо и жестоко.
Я внимательно оглядел ее гибкую, хрупкую фигурку, едва прикрытую полупрозрачной накидкой из желтого шелка, ее длинные темные волосы, струящиеся по плечам, ее слишком светлую для горианки кожу.
— Я не собираюсь быть девочкой-рабыней, — заявила она.
— А ноги у тебя для рабыни вполне подходящие, — заметил я.
Илена поколебалась, не зная, как отреагировать на мое замечание.
— Спасибо, — наконец ответила она.
Я подошел к ней и сорвал с нее накидку. Она обомлела от неожиданности, но не осмелилась мне помешать. Я обошел вокруг нее.
— И вообще фигура у тебя неплохая. Мне попадались и менее привлекательные рабыни.
Она промолчала.
— Ты была доставлена сюда рабовладельцами, — продолжал я. — Тебя продали на невольничьем рынке. Ты прошла процедуру клеймения, носишь ошейник. Иными словами, твое обращение в рабство произведено в полном соответствии с законами этой планеты.
Девушка молчала, не осмеливаясь открыть рот.
Я продолжал окидывать оценивающим взглядом ее белевшее в темноте тело.
— Остается только поздравить захвативших тебя рабовладельцев: у них хороший вкус.
— Спасибо, — пробормотала она.
Я не спускал с нее глаз. Она казалась испуганной.
— И вообще я рад, что рабовладельцы доставили тебя на Гор.
— Почему?
— Потому что мне приятно тобой обладать.
— Мной нельзя обладать! Я не рабыня!
— Разве ты не знаешь, что мужчины Гора смотрят на женщин Земли как на самой природой созданных рабынь?
— Знаю.
— А как следует обращаться с рабыней?
— Я не рабыня!
— И все же?
— Грубо и жестоко.
— И раз ты носишь ошейник, раз у тебя на теле клеймо…
— Все равно я не рабыня!
— Рабыня, и причем довольно хорошенькая.
— Нет!
— Почему же нет? Хорошенькая, я тебя уверяю.
— Верните меня на Землю!
— Нет, германской рабыне отсюда не убежать.
— Я знаю, чего вы хотите, — наконец решительно произнесла она. — Ну что ж, я куплю свое возвращение на Землю!
— И что ты можешь предложить? — поинтересовался я.
— Себя! — Илена вскинула голову. — Очевидно, только себя саму. — Она посмотрела на меня. — Я буду служить вам девушкой для наслаждений.
— Ты хочешь сказать, рабыней для наслаждений?
— Как пожелаете!
— На колени, рабыня! — не без удовольствия приказал я.
Поколебавшись, она нерешительно опустилась на колени и взглянула на меня.
— Я уже исполняю роль?
— Нет! — жестко отрезал я.
Она попыталась встать на ноги, но, сжав в кулаке пучок ее волос, я удержал ее на месте.
Когда она перестала сопротивляться, я ее отпустил. Она продолжала стоять передо мной на коленях.