Теперь он оставит эти леса, как и положено у бару — недосягаемо величественным. А я вынесу из этой экспедиции лишь след об испытанном мной унижении. Здесь, в северных лесах, я потерпел поражение. Мы оба — и Сарус, и я — потерпели здесь поражение. Один Марленус выйдет отсюда победителем.
Но и он сам, и его люди по праву принадлежат мне. Мне! Вот они стоят, скованные цепями. В моем распоряжении находятся и оба корабля. Это я, а не Сарус заработал право доставить их в качестве своих трофеев на Тирос. Вот, это была бы месть всему, что меня так раздражало!
— Сними с меня цепи! — давясь хохотом, простонал Марленус.
Как я сейчас ненавидел этого баловня судьбы! Я протянул руку к Сарусу.
— Ключ от цепей убара и от всех остальных, — потребовал я.
Сарус полез в кошель, висевший у него на поясе. На его лице отразилось недоумение.
— Ключ пропал, — пробормотал он.
— Ключ у меня, — сказала Тина.
Слова ее утонули в дружном хохоте. Нам вспомнилось, как она на мгновение успела прижаться к груди Саруса, прежде чем он ее оттолкнул. Именно в эту секунду она и завладела ключом. Тина протянула ключ мне.
— Точно так же она позаимствовала ключи и у старшего помощника «Рьоды», — сообщил Турнок, — когда оба корабля стояли борт о борт друг к другу, а воины с «Рьоды» и «Терсефоры», собравшись вместе, накачивались вином, которое она им подносила чуть позже. Проходя мимо, она передала ключ нам. Мы освободились от цепей, а на свое место посадили тех, кто должен был за нами присматривать.
— Прекрасная работа, — кивнул я.
— Сейчас тиросцы в трюмах «Рьоды», — усмехнулся Турнок, — пьяные в стельку.
— Сейчас тиросцы в трюмах «Рьоды», — усмехнулся Турнок, — пьяные в стельку. Представляю, как они удивятся утром, проснувшись в наручниках. Но думаю, к тому времени хмельные пары не окончательно выветрятся из их голов и они не воспримут происшедшее как большую трагедию.
Ответом ему послужил дружный хохот, к которому присоединился и Марленус. Это вызвало у меня новый прилив раздражения.
— Сними же с меня цепи, — напомнил мне Марленус.
Наши глаза встретились. Я протянул ключ стоявшей передо мной на коленях Шире. Она вскочила на ноги и подбежала к у бару.
— Нет, — сказал Марленус. Голос его звучал тихо, но твердо.
Шира испуганно отступила назад. Я забрал у нее ключ.
— Сними с меня цепи, — настойчиво повторил Марленус.
Я вручил ключ Турноку.
— Сними цепи с убара, — сказал я ему.
Турнок поспешно отомкнул замки на наручниках великого убара и на его ошейнике. Марленус не сводил с меня глаз. Он был недоволен. Я забрал у Турнока ключ и отомкнул им запоры на цепях Римма и Арна, а после этого приказал Арну освободить всех людей великого убара. Мы снова встретились взглядами с Марленусом.
— В Ар больше не приезжай, — сказал убар.
— Я буду в Аре всякий раз, когда мне того захочется, — ответил я.
— Принесите убару одежду! — крикнул один из охотников, едва с него сняли наручники.
Несколько воинов бросились к запасам тиросцев, чтобы отыскать в них что-нибудь подобающее.
— Женщины! — внезапно раздался чей-то крик. — Смотрите, они убегают!
Хура и ее разбойницы, включая Миру, воспользовавшись тем, что внимание присутствующих отвлечено, словно стадо вырвавшихся на свободу молодых табуков бросились в другой конец лагеря, пытаясь перемахнуть через ограду и скрыться в темноте.
— За ними! — приказал Турнок.
Но едва лишь топот десятков ног начал отдаляться в направлении леса, как тут же берег наполнился отчаянными женскими воплями и мужским хохотом. Не видя того, что происходит вне лагеря, мы могли прекрасно слышать звуки, сопровождавшие охоту мужчин на лесных разбойниц.
— Приготовиться к бою! — приказал Марленус.
Я, напротив, вложил свой меч в ножны.
Возвещая о своем приближении дружными взрывами хохота, в воротах появились мои люди и те из охотников Марленуса, что оставались прикованными к деревьям в лесу по пути следования тиросцев. Некоторые из них вели перед собой отчаянно сопротивляющихся женщин-пантер, держа их за руки или за волосы. Пытавшиеся убежать разбойницы угодили прямо к ним в руки. Мужчины бросили пленниц поближе к свету костра. Одна за другой разбойницы обреченно опустились на колени.
— Свяжите их покрепче, — приказал я своим людям.
Воины с удовольствием принялись за дело. Мимо меня легкой тенью проскользнула Кара и бросилась в раскрытые ей навстречу объятия Римма.
— Я люблю тебя, Римм! — воскликнула она.
— Я тоже тебя люблю, — ответил ей Римм.
Кара отнесла в лес украденные мной с «Рьоды» инструменты — тяжелую кувалду и мощное зубило. Она прошла в обратном направлении путь каравана тиросцев и меньше чем через ан отыскала первую группу оставленных в лесу пленников. Здесь же находились Винка, Илена, две пага-рабыни и прочие принадлежавшие мне невольницы — бывшие лесные разбойницы.
Винка и ее помощницы к тому времени развели вокруг прикованных к деревьям мужчин большие костры, чтобы защитить их от нападения диких животных, и принесли им кое-что из еды и немного питьевой воды. По очереди действуя зубилом и кувалдой, Винка и пага-рабыни сумели перерубить цепь, удерживающую одного из мужчин. После этого дело пошло быстрее, и вскоре уже все пленники оказались на свободе. С инструментами под рукой и мужской силой это не составило большого труда. Как только все шестьдесят семь охотников Марленуса и восемь моих людей сбросили с себя цепи, они тут же поспешили на берег, ведя с собой моих невольниц, по-прежнему связанных в единый караван. По дороге они ломали себе крепкие, дубины и прибыли к лагерю неплохо вооруженными. С запястий некоторых из них свисали обрывки тяжелых цепей, в ближнем бою также становившиеся грозным оружием.
Старший среди охотников Марленуса поднял руку, приветствуя своего убара. Марленус ответил тем же.