Я повернулся к четвертой девушке, черноволосой светлокожей красавице.
— Будешь отвечать на вопросы быстро и четко, — приказал я.
— Да, хозяин, — прошептала она.
— Сколько у тиросцев людей?
По телу девушки пробежала крупная дрожь. Она разрыдалась.
— Точно я не знаю.
— Человек двести?
— Да, наверное.
— Корабль, что находился здесь, «Терсефора», был захвачен, спущен на воду и уведен вниз по реке?
— Да, хозяин.
— Сколько тиросцев на нем осталось?
— Думаю, человек пятьдесят.
На «Терсефоре» сорок весел. Значит, на каждое весло посадили по человеку. Ну что ж, людей у них хватает.
— Что случилось с моими матросами и рабынями?
— Всех матросов, кроме того, у которого на голове осталась выбритая женщинами-пантерами полоса, заковали в цепи и бросили в трюм «Терсефоры», а четверых рабынь и человека с отметиной на голове увели в лес.
— Куда направилась «Терсефора»?
— Пожалуйста, не заставляйте меня говорить! — взмолилась она.
Я начал отстегивать с ее ошейника цепь, связывающую несчастную с остальными девушками.
— Пожалуйста! — разрыдалась девица.
Я поднял ее на руки и стал заходить в воду.
— Нет! — закричала она. — Я скажу! Скажу!
Я опустил рабыню в реку, стоя у нее за спиной и держа ее за плечи. Вода доходила мне до пояса, а ей несколько выше.
Через мгновение я заметил прочертивший поверхность воды черный плавник. Обычно речная акула не любит заходить на мелководье, но, отведав недавно мяса и чувствуя близкую добычу, она может легко изменить своим привычкам. Акула начала описывать перед нами круги, постепенно подходя все ближе. Я крепко держал девушку за плечи. Она истошно кричала.
— Куда направилась «Терсефора»? — снова спросил я.
Акула совсем осмелела.
— В Лаурис! — крикнула девушка. — Она пошла в Лаурис!
— И куда потом?
Акула постепенно замедлила кружение и застыла на одном месте, взяв курс на девушку. Боковые плавники и хвост продолжали медленно двигаться, а длинное хищное тело изогнулось и замерло, как взведенная пружина, готовясь к молниеносному броску.
Девушка разразилась душераздирающим воплем, рванулась в моих руках, вспенила воду ногами и отогнала акулу, но через секунду хищница снова была готова к атаке.
— В Лаурисе она присоединится к «Рьоде»! — закричала девушка.
Акула рванулась вперед. Я сделал вид, будто не удержал в руках дернувшуюся в сторону девушку, а на самом деле дал ей возможность уклониться от распахнутой пасти хищника.
Плавники акулы ударили девушку по ногам.
— В следующий раз она не промахнется, — заверил я трепещущую в моих руках жертву.
— Ваш корабль вместе с «Рьодой» пойдет в Лидиус, а оттуда направится на север, к обменному пункту! — вне себя от ужаса закричала девушка. — Прошу вас, сжальтесь над несчастной рабыней!
Я не спускал глаз с акулы. Она снова изготовилась к броску, на этот раз застыв ярдах в пятнадцати от нас. В прозрачной воде я хорошо различал ее оскаленную пасть и передние резцы.
— С какой целью они направляются к обменному пункту? — продолжал я допрос.
— Они намерены охотиться за новыми рабами! — закричала девушка.
— За какими рабами? — Я встряхнул ее. — Говори быстрее! Следующий бросок акулы будет для тебя смертельным!
— За Марленусом из Ара и его свитой! — Голос девицы перешел в нечленораздельный вопль.
Я рывком отшвырнул ее к берегу и ударом ноги в нижнюю челюсть отбросил метнувшуюся ко мне черной молнией акулу. Схватив обезумевшую от страха девушку за волосы, как и подобает водить рабынь, я выволок ее на берег. Она дрожала и захлебывалась от рыданий. Я бросил ее на песок и пристегнул за ошейник к общей цепи.
— Всем встать! — приказал я. — Выпрямиться, головы вверх, руки за спину.
Я поднял с песка снятые с них шелковые накидки и заткнул каждой из них за ошейник, а руки им связал теми же веревками, что и прежде.
«Терсефора» с большинством моих людей на борту, закованными в цепи и брошенными в трюм, должна встретиться с «Рьодой» в Лаурисе. Затем оба корабля проследуют к Лидиусу и оттуда доберутся до обменного пункта, расположенного на берегу Тассы к северу от Лидиуса. Основная часть тиросцев тем временем проберется по суше через лес, чтобы неожиданно напасть на лагерь Марленуса. Они захватили с собой Римма и рабынь. Римма они, конечно, взяли потому, что после встречи с нами в Лаурисе считали его моим офицером. Матросы с «Терсефоры», безусловно, не выдадут тиросцам моих помощников, и Турнок сейчас, видимо, заперт в трюме как простой член экипажа. Это очень даже неплохо: у матросов, таким образом, останется хотя бы один офицер. Отделение командующего состава от рядовых является довольно распространенной и весьма разумной практикой, поскольку это в значительной мере разобщает пленных и зачастую мешает их возможным согласованным действиям. Ушедшие в лес взяли Римма с собой именно потому, что считали его моим офицером. Девушек же захватили, потому что они хорошенькие. Таким образом, Римма, Гренна, Шира, Кара и Тина двигались через лес вместе с основными силами нападающих. Остальные, включая Турнока, находились на «Терсефоре», закованные в цепи и посаженные в трюм.
Стоя на берегу, я обводил хмурым взглядом остатки моего разрушенного лагеря, глубокий след в песке от киля «Терсефоры», широкой полосой тянувшийся к воде…