— Гадаем на кофейной гуще, — покачал головой Славик. — В любом случае пока кто-нибудь из компании Фальц-Фейна на меня не выйдет и не объяснит, какого дьявола я оказался владельцем сокровища в виде Двери и того, что за ней, все наши выкладки и гроша ломаного не стоят. Насочиняли незнамо что: от машины времени до тайных организаций времен Гитлера! С ума сойти…
— Ты уже ездил на дачу старушенции, в Репино?
— Теперь нескоро выберусь. — Славик уныло посмотрел в сторону маленькой комнаты. — Как его одного бросишь?
— У меня пока хватает свободного времени, могу помочь.
— Лучше не надо, мало ли… Знаешь что? Если мужик и впрямь говорит на древнескандинавском, набросай мне словарик. Вот бумага. Самые общеупотребительные слова и выражения, ну типа «как тебя зовут», «сиди смирно», «где болит» и прочее. Это возможно?
— Вполне. Я все-таки специалист по германским языкам, исландский изучала в университете. Заодно покажу тебе два сайта в Интернете — словари. Язык считается мертвым, но определенный круг историков и лингвистов им интересуется. Если проявишь настойчивость и освоишь лексический минимум, через месяц-полтора сможешь болтать со своим найденышем довольно свободно.
— Полтора месяца? — Славик схватился за голову. — Нет уж, благодарю! Оклемается — и вон отсюда, обратно за Дверь! Только для начала следовало бы расспросить — что находится на той стороне..
— Когда придет в сознание, немедленно звони мне, постараюсь с ним пообщаться. Трюггви, надо же…
— Может, ты наконец запишешь номер моего сотового?
* * *
На следующий день состоялся первый осознанный контакт. Мужик явно шел на поправку, рано утром попытался встать, чем немедленно разбудил владельца нехорошей квартиры.
— Куда? — переполошился Славик. — Тебе пока нельзя ходить! Черт, где Алёнин словарь? Сиди! Ситья! Ясно? Ситья!
— Нейту сету грид, — хрипло сообщил бородатый.
Кажется, он совсем не удивился тому, что Славик может говорить на его языке. Посмотрел выжидающе.
— Не нидур, не понимаю.
Трюггви хмыкнул, положил здоровую руку в область паха, потом ткнул пальцем в свою ягодицу.
— А, в туалет? Очень хорошо! Пойдем. Комм! Только медленно и осторожно! Держись за меня.
Спустя две минуты выяснилось неприятное обстоятельство: пользоваться сантехникой гость не умел. Вид унитаза привел Трюггви в ступор — он явно не представлял, что это за штуковина. Пришлось разыграть целую пантомиму — показывать, как обращаться и за какую ручку дергать. Трюггви поглядывал на Славика, будто на полоумного, однако довольно быстро уловил, в чем суть.
Вернулись в маленькую комнату, Славик вручил бородатому кружку с подогретым куриным бульоном. Сел на стул возле дивана. Подумал, взял бумагу с записями и сказал как можно дружелюбнее:
— Эк хейтир Слава. Имя, нафн. Слава.
— Слейф?
— Пусть будет Слейф, если тебе нравится. Пей бульон, дрикке. Потом ложись, будем руку перевязывать. — Славик указал на бинты.
Трюггви разразился чинной неторопливой речью, в которой Славик сразу выделил уже знакомое «дрикке» — похоже, бородатый отдавал должное гостеприимству хозяина и благодарил за более чем скромный завтрак. Проскочило словечко «брауд», «хлеб», записанное вчера Алёной: пришлось сходить на кухню, отрезать внушительный кусок булки и выдать его Трюггви.
— Годр брауд, — одобрил гость и впервые улыбнулся. Зубы у него ровные и здоровые, как у американской кинозвезды. Видать, стоматологи на той стороне свое дело знают.
Во время перевязки и обработки ран выяснилось, что швы не разошлись, серьезного воспаления нет. Все одно, лечение займет минимум две недели. Трюггви морщился, но терпел — немудрено, процедура болезненная.
— Все, отдыхай, — сказал Славик. — Я пока делами займусь.
Из утреннего общения с Трюггви следовало два вывода: человек он не вредный и не буйный, в незнакомой обстановке ведет себя спокойно, а кроме того, с ним вполне можно общаться даже с помощью крайне ограниченного словарного запаса. Это дает повод надеяться, что некоторые тайны той стороны вскоре будут раскрыты: гость должен хоть немного знать о звере и явлении, упорно называемом Славиком «тенью». Остается дождаться Алёну.
Во второй половине дня объявился Серега — приехал на отцовской машине, выгрузил из багажника два темных чехла с ружьями и доставил их Славику.
— В субботу или в воскресенье, — не терпящим возражений тоном сказал Серега. — За Дверью никто не спросит разрешений на хранение стволов и охотничий билет, заодно проверим устойчивость страшных дикобразов к калибру семь-шестьдесят два.
— Ищешь приключений? — недовольно буркнул Славик. — Шутки в сторону: пойми, там опасно и мы ровным счетом ничего об этой опасности не знаем!
— Предлагаешь заколотить Дверь досками и забыть о ней навсегда? Сам же первым не выдержишь и полезешь туда на следующий день. Говоришь, опасно? А на питерских улицах, по-твоему, тишь да благодать?
— Не надо подменять понятия! Здешние бандюки, пьяные водилы или просто гопники хорошо нам знакомы и предсказуемы, ты и я знаем, как вести себя в городе в сложной ситуации!
— Очень хорошо, я погуляю там один, а ты посторожишь возле Двери.
— У тебя в голове мозги или каша? Если идти, то вдвоем.
— У тебя в голове мозги или каша? Если идти, то вдвоем.